***
Того, что Дор заработал сегодня, не хватило бы и на пару ночей на первом этаже какого-нибудь сомнительного заведения, где клопы маршируют стадами, а разного рода подозрительные людишки спят вповалку на полу. «Мне ведь много не надо, только чуточку удачи, – думал рыжий. – Я умею трудиться, я быстро всему учусь. Я бы неплохие деньги получал, если бы мне капельку везения. А тут не знаешь, как до следующей недели дотянуть. Ладно, найду какую-нибудь недорогую харчевню, поем и дождь как раз пережду. А ночью в ящике посплю…»
– Дядь, а дядь!
Дор отвлёкся от невесёлых дум и увидел под козырьком персикового дома девчонку лет восьми, чумазую и взъерошенную.
– Какой я тебе дядь… – буркнул Дор, отворачиваясь.
– Дядь, ты колдун?
Рыжий продолжил свой путь, шлёпая по лужам и громыхая ящиком по мостовой. Он уже предвидел, как за следующим поворотом, за которым главная площадь городка не будет видна, брусчатка закончится, и придется вязнуть в густой грязище.
– Дядь!
Девчонка выбежала под дождь, чёрные косички мгновенно намокли.
– Ну чего тебе?
– Покатай, а?
– Иди домой, мелкая.
– А ты меня отвези! Ну пожалуйста!
– Ладно, садись, – вздохнул недоучка.
Сам он уже и по виду, и по общему состоянию души напоминал кота, которого ведро холодной воды оборвало на самой трепещущей и проникновенной ноте.
Малявка, взвизгнув, запрыгнула на ящик, поджала ноги и, отколупывая дешёвый лак и краску, завела одну из бесконечный детских историй. К счастью, Дор не слышал её голоса сквозь шум дождя и роение мыслей. Опомнился он только тогда, когда цветной гробик отказался выбираться из необъятной лужи, напоминая расписанного на Праздник Урожая хряка, который решил, что щеголять узорными боками ниже его достоинства, и залез в больше подобающую его статусу грязь.
– Слушай, девочка, шла бы ты правда домой, – выдавил маг-недоучка, пыхтя и силясь вытянуть упрямый ящик из маленького озерца.
– Мой дом далеко. Я жду каравана в Моор.
– В столицу?
Дор развернулся, попробовал упереться пятками и, отклонившись назад, победить стихию и чемоданного короля с наездницей на спине. Ну что за невезение!
– Ага. У меня там папа. А бабушка…
Вдруг у рыжего противно заныло в низу живота: так бывает, когда на миг зависаешь на качелях между небом и землёй. Парень уже понял, что ливнем, приставучей девчонкой и увязшим ящиком его злоключения не закончатся.