– Сегодня вы научитесь бояться. И раз и навсегда избавитесь от страха.
Мы молчим. Страх – это слабость. А слабость здесь не живет.
Мы приходим к яме.
Темнота ямы дышала ледяным холодом, пропитываясь запахом гнили, крови и смерти. Где-то внизу шевелилось что-то нечеловеческое – твари, которых мы должны были убить. Я стоял у края, сжимая в руках меч, заточенный ранее. Сердце билось ровно, а разум был пуст.
Крик. Глухой звук удара.
Первый из нас рухнул вниз, исчезая в темноте. Я видел, как он приземлился на камни, перекатился и тут же вскочил. Ему не дали времени осмотреться – из тени вырвалась чудовищная фигура, и когти впились ему в горло. Крик оборвался бульканьем, а затем тишина.
– Вперёд, – раздался голос наставника.
Я шагнул вперёд и полетел вниз.
Приземление выбило воздух из лёгких. Камни подо мной были скользкими от крови предыдущих жертв. Вонь ударила в нос – смесь гнили и разложения. В темноте мелькали движения.
Чудище бросилось на меня. Я успел отклониться в сторону, но его когти чиркнули по доспеху, оставляя глубокие борозды. Меч вонзился в его бок, но не убил. Монстр дёрнулся, выпуская из пасти хриплый рёв, и ударил меня лапой. Меня отбросило назад, в каменную стену.
Сквозь пелену боли я увидел, как остальные Пепельные вступили в бой. Крики, удары, рёв. Оружие рассекало плоть, кровь хлестала на камни. Один из братьев не успел среагировать – когти разорвали его живот, выпустив кишки на пол. Он рухнул, захлёбываясь собственной кровью.
Но никто не остановился.
Мы были рождены для битвы. Мы становились Пепельными.
Я вскочил, игнорируя боль. Чудище снова бросилось на меня, но теперь я был готов. Я резко шагнул в сторону, уходя от удара, и всадил меч в его шею. Горячая кровь хлынула на доспехи. Монстр дёрнулся, захрипел и обмяк.
Вокруг творился ад.
Один из братьев отрубил твари лапу, но та, даже истекая кровью, вцепилась ему в лицо, впиваясь когтями в глаза. Он завизжал, но уже в следующую секунду другой Пепельный рассёк голову чудовища надвое.
Я бросился вперёд, меч рубил, тело двигалось инстинктивно. Чудище прыгнуло – я всадил клинок ему в раскрытую пасть, пронзив череп. Оно задёргалось, но я уже выдернул оружие и развернулся к следующему врагу.
Каждое движение было отточено. Мы двигались, как один механизм, без эмоций, без страха. Только бой, только смерть.