Ещё неделю подряд на улице лил дождь; сколько бы я не пыталась успокоиться, он не становился тише, и только ночью прекращался, когда Инара засыпала глубоким сном, а я сидела и разбиралась с торговлей. Я рада, что до зимнего солнцестояния ещё так долго… ибо не выдержала бы такой суматохи.
Просыпаясь рано утром, готовлю завтрак; пока ем, упражняюсь в магии. Как только просыпаются младшие, веду их на учебу, Натан после отправляется в свои секции, Инара – к племени лир, заведующих сельским хозяйством. Ко мне изредка забегает Мадлен, и чаще всего составляет компанию с маленькой Рози в руках, пока я хожу по домам в просьбах о ремонте, в составлении договоров, проведения ритуалов; скоро похороны, свадьбы, рождения, и глава всегда присутствует на церемонии, а вечером – патрулирование в лесах, дабы отпугивать диких животных и добывать их мясо по просьбе старых падших и в собственный дом. Для меня проблема – орудовать ножом, все получается так криво и неаккуратно, что свежеванием занимается Инара, полностью шедшая по стопам матери: как бы миловидно она не выглядела, как бы любовно не относилась к своим близким, она готова брать на себя мерзкую работу с таким хладнокровием, что я иногда завидую. С двенадцати лет она училась свежевать животных, и это не выглядит страшно со стороны: в племени нет готовых нарезок, которые поставляет город, поэтому все приходится делать самостоятельно, и к этой самостоятельности приучают с детства.
Но, на самом деле, Натан пока этого не касается, и я этому даже рада – он выглядит слишком невинным ребенком, чтобы держать в руках нож и что-то им вытворять.
Каждый вечер я ложусь спать тогда, когда они оба уже видят сны; исправно целую на ночь, но не остаётся времени на сказки – иногда мы читаем вслух, пока я готовлю, и это единственный момент, когда я взаимодействую с ними за день, кроме трапезы. Мне больно смотреть, как они с надеждой смотрят на меня, как только я возвращаюсь после работы; у главы нет ни отпуска, ни выходного, ни перерыва, и сейчас жители присматриваются ко мне, ибо я только начинаю быть лидером – учитывая возраст, это продолжится долго: как бы они не уважали отца, я остаюсь ребенком в их глазах, который рос вместе с их детьми, а от этого уважения не прибавится.
Я должна доказать, что стою этого места. Потому и хожу без меры и отдыха, а когда возвращаюсь в дом, не остаётся сил ни на что, даже на любимое дело. Хотя так ли оно важно, когда я не могу обнять больше пяти минут своих младших…