Она тихо зашла в комнату, оставив дверь открытой; занимаясь письмом, мне не надо скрываться, но это лишь глупое утешение. Усевшись на кресле, она берет мягкую игрушку в руки – шуршание выдает каждое движение, пока она не откидывается на спину с тяжелым вздохом. Я почти выдаю такой же, разбираясь с поставкой сырья из города в Абриосе.
– Что такое, милая? – все еще смотрю на строчки, где вникаю в торговое ремесло и взвешиваю все «за» и «против» в новом контракте, сверяясь со старым – вдруг меня попытаются обмануть?
Она молчит пару минут, и я уже решаю развернуться; сестра сидит, смотря в потолок, и продолжает сверлить его взглядом. Я присаживаюсь рядом, обняв ее за плечо, и целую в макушку.
– Почему молчишь?
– Я скучаю по папе…
Сглотнув, упираюсь лбом в ее волосы. Как мне на это ответить?
– Я тоже, солнышко.
– И по маме…
– Да, понимаю.
– Правда, понимаешь? – неуверенно спрашивает она. – Мне казалось, тебе все равно, как только ты принялась за работу.
Отпрянув, грозно смотрю на нее. Уверенный взгляд остудил пыл.
– Просто я-я-я… я не вижу твоей слабости. Я… и Натан… мы плачем по ночам вместе. Я прихожу к нему, рассказываю истории. Он записывает их. Потом мечтает о том, как создаст магазин… мы продумываем детали. Что он будет там продавать.
На губах возникла призрачная улыбка.
– А ты… ты постоянно занята. Я не знаю, как к тебе подступиться. Мне кажется, что мы отдаляемся друг от друга. И мне страшно… и… еще, кажется, что ты не слишком уверена в моей мечте.
– Насчет того, чтобы приняться за сельское хозяйство? – уточняю. Она кивает, и замолкает. Мне остается только вздохнуть и встать из кресла; перебирая ручки комода, открываю второй ящик и вытаскиваю оттуда альбом; усаживаюсь на пол, подзывая любопытную сестру.
– Почему все фотографии перемешаны?
– Я вытащила их, разложила на ковре, и следила за тем, как вы взрослели. Как рядом были мама с папой… потом только папа.
Она поднимает на меня глаза, но я продолжаю, взяв в руки снимок с нашим общим походом. После предсказания шив о кончине матери, мы часто выбирались на вылазки все вместе.
– И помню все. Помню все факты о мире, который нас окружает; все законы физики, химии, которые рассказывал отец. Все о человеческом искусстве, которое любила мама, и постоянно просила у отца книги оттуда… ей так нравилось рассуждать о жизни, которая столь далекая. Ей нравилось заводить новых друзей, и мне теперь тоже это не страшно делать, – не сдерживаю улыбку, – и каждый раз, когда я это вспоминаю, мне хочется бросить все, как-то отмотать время назад, или застыть в нем, никуда не двигаться, не брать на себя ответственность… Инара, я очень устаю от того, что сейчас на моих плечах. И, наверное, ты права, что я отдаляюсь. Сейчас мне приходится брать обе роли главы племени на себя… заботится о вас, потому что не хочу скидывать ответственность на тебя, как когда-то это сделала мама со мной.