Реня нетерпеливо поглядела ему в лицо, лоснящееся и жадно разгорячённое. Чего он на самом деле хочет? Очередной раз унизить или?.. Она молча вскинула голову выше и – делать нечего! – подобрав подол белого шелестящего крахмального фартука в оборках, взобралась на гладкое сиденье. Свободно взять шляпу и так, со скамейки, было непросто – потребный Лерману головной убор пугливо забился в самый дальний тупик и едва виднелся оттуда своим жёстким сетчатым бочком. Реня привстала на цыпочки, запустила растопыренные пальцы протянутой руки в глубину полки, пытаясь добыть злосчастную шляпу. Носок её башмака скользнул по лакированному сиденью.
– Осторожно, – немедленно вскричал сеньор Хосе, и Реня почувствовала, как он плотно обхватил её бёдра и прижался упругим брюшком. Разыграно как по нотам… так она и подозревала. И зачем? Что дальше? Крепко держа коварную шляпу пальцами за поля, она молча повернулась к нему мраморным лицом мадонны.
– Реня… – выдохнул сеньор Хосе, и не думая выпускать её из своих внезапных объятий, – вот ты и попалась-таки, пташка. Регина… Ты ведаешь, что по-латыни это королева?
Она молчала, и впрямь по-королевски глядя на него сверху вниз без улыбки.
– Ты знаешь, ты знаешь, – вдохновлённо пришепётывал пухлыми губами сеньор Хосе, – что ты и есть королева… свела меня с ума, негодная… Разве королевы подают капелюш[74], метут пыль и трясут ковры? Это не для тебя…
Оцепенев, Реня молча отвела лицо в сторону.
– Можешь мне верить… мне не надо скоро, не тут… Чтобы ты не сомневалась, – захлёбывался сеньор Хосе торопливым шёпотом, – я сразу открываю карты… Я сниму тебе хорошенький апартамент… для нас! Ты ни в чём не будешь нуждаться. Ты видишь, я приехал сюда ещё до войны в Европе… за это время кое-что достиг и кое-что добился… Мои дела идут отлично, солидно, – быстро и тихо шипел сеньор Хосе, широко раскрыв тёмно-карие маслины глаз для пущей убедительности. – Я могу себе это позволить. Ты там будешь пани и сама возьмёшь прислугу…
Реня покачала головой, чувствуя на себе его жадные пальцы.
– Ну, что ты молчишь? Что тут молчать? – слегка забеспокоился сеньор Лерман, видя, впрочем, что «королева» не казнила его плахой негодующей оплеухи. – Подумай сама, что тебя здесь ждёт, если не я? На фригорифико[75] сейчас не берут, перебор, и разве там праца