– Врач? – Ваня присел на диван, избегая смотреть на экран. Пружины впились в бёдра холодными зубами. – Расскажи подробнее. Как он выглядел?
Таня резко замотала головой, спутанные волосы хлестнули по щекам.
– Не он… Они. – Она шмыгнула носом, вытирая ладонью подбородок. Слюна блестела на коже серебристой нитью. – Врач… в халате, как в кино. Но ботинки… – её зрачки расширились, – ботинки были из крокодиловой кожи. С пряжками. Как у тех… у тех, кто приезжает на чёрных машинах.
Ваня проследил за её взглядом. На кофейном столе среди блистеров от «Феназепама» лежала брошюра. Глянцевый заголовок «Клиника Долгова: ваш генофонд – наше наследие!» отсвечивал ядовито-зелёным. Логотип – расщеплённая сфера в шестернях – повторял форму медальона Карины. Только здесь трещина напоминала шов от неудачной операции.
– Какие уколы они делали? – он наклонился вперёд, уловив запах гниющих яблок от её дыхания.
Таня вжалась в кресло.
– Говорили… витамины. – Её пальцы заскребли подлокотник, обдирая остатки дерматина. – Но игла… она была толще шприцов из поликлиники. Как… как у ветеринара.
За окном фонарь мигнул, и на секунду комната погрузилась в темноту. Когда свет вернулся, на стене за Ваней застыла тень – высокая, с неестественно вытянутой шеей.
– После уколов… – Таня заговорила быстрее, словно торопилась выплюнуть слова, пока тень не ожила, – фонари начали мигать. А тени… – она сглотнула ком в горле, – они перестали слушаться.
Ваня почувствовал, как по спине пробежал холодок. За его спиной тиканье часов ускорилось, превратившись в стук колёс поезда. Он обернулся: стрелки крутились против часовой стрелки, а маятник висел неподвижно, будто приклеенный.
– Слушаться? – переспросил он, медленно поворачиваясь обратно. Тень на стене дернулась.
– Они… двигались сами. – Таня указала на розетку под телевизором. – Ползли по проводам. Как черви в земле. А потом… – её голос сорвался в шёпот, – начали шептаться в углах. На языке, который… который щёлкал, как высокое напряжение.
В углу комнаты хрустнул плинтус. Ваня резко встал, но там ничего не было – только пятно плесени, пульсирующее в такт тиканью часов.
– Бумаги, – он вернулся к столу, подняв брошюру. На обороте мелким шрифтом: «П.4.2: участник обязуется не разглашать процедуру забора биоматериала». – Ты подписала это?