– Совсем вы рехнулись, на пару белены объелись, – кузнец качал головой. – Ну, скажи ты мне, чего я тебе под руку сделать смогу, – он крутанул мечом. – Спицу вязальную?
– Клинок бы мне, – смущённо проговорила Аксинья и залилась краской.
– Клинок тебе?! – удивился Макар. – Капусту рубить под заквас нечем стало?
– Я, дядька Макар, не только с веретеном управляться умею, – с обидой ответила девушка.
Аксинья схватила оставленную кузнецом на наковальне косу и принялась вертеть ею, словно саблей. Девушка кружилась, как в танце, при этом коса в её руке ни на миг не замерла.
– Вот тебе веретено! – выдохнула, остановившись, Аксинья и, размахнувшись, метнула косу вперёд.
Коса «пропела» в воздухе и воткнулась в дальний столб навеса.
– Гляди ты, рассерчала она, – улыбнулся кузнец. – Ладно, сделаю. Завтра приходи, – Макар положил меч назад на верстак.
– Мне нынче ж надо.
Кузнец с негодованием всплеснул большими руками:
– Аксютка, не погляжу, что девка – задеру подол, набью зад, – он показал здоровенную, как сковорода ладонь.
Аксинья поджала губы, но не уходила.
– Ладно, – махнул на её упрямство Макар, – вечером приходи.
Девушка подбежала к кузнецу и громко чмокнула его в щёку.
– Ну, удумала, – расчувствовался Макар, – испачкаешься. Вот же знаешь ведь, Сенька, что как дочь тебя люблю. Вьёте вы бабы из меня верёвку… – кузнец отвернулся к наковальне. – Всё, всё. Вечером придёшь. И квасу своего мне принесёшь.
– Принесу, дядька Макар, – пропела де́вица и выскочила из-под навеса летней ку́зницы.
К вечеру Аксинья пришла, как уговаривались. В руках она держала до краёв наполненную пахучим ржаным квасом крынку. Макар, как и пообещал, управился с мечом. Куском войлока он обтёр блестящий клинок и подал его девушке.
– Вот, Аксюша, – кузнец протянул рукоятью вперёд изящную саблю.
Девушка поставила крынку на верстак, осторожно, чтоб квас не расплескался, а сама как обворожённая не сводила глаз с протянутого ей дядькой Макаром клинка. Аксинья заключила в ладони эфес изумительной работы и зачарованно смотрела на своё отражение в лезвии сабли.
– Дядька Макар, чудо-то, какое! – девушка подбросила саблю вверх и, ловко поймав её в другую руку, лихо со свистом крутанула восьмёрку.
– Бери, краса. Давно клинков не творил. Этот – лучший, пожалуй.
Макар достал из-за верстака старый железный помятый кувшин. Поставив его на наковальню, сказал Аксинье: