Его пальцы скользят по моей щеке, очерчивают подбородок, спускаются по шее. Я вздрагиваю и отворачиваюсь. Вся былая ярость куда-то испарилась, теперь мне не спрятаться от него – и его магии.
Сумрачные нити силы проникают под кожу, против воли поворачивая лицо обратно. В сером свете предрассветного часа видно, что рука мужа окутана тёмными путами магии. Древний, запретный дар Тени – он умеет подчинять тело, контролировать разум. Эмиль мог легко убить меня в любой момент, даже в том разнесчастном парке пансиона для благородных девиц, где я настойчиво искала встречи с ним. Но он терпел каждую глупую, эгоистичную выходку, не позволяя Тени пролить ни капли моей крови.
– Не нужно играть в интриги с тем, чего не понимаешь, – еле слышно шепчет муж. Запретная сила исчезает, и я вижу, как чернеет кожа на его запястье: проклятье уже пожирает его тело. Снова хочу отвернуться, но он поворачивает моё лицо к себе – слава богам, безо всякой магии. – Я не желал твоей смерти, Лия.
– Оставь это благородство, – презрительно фыркаю я и ойкаю, когда Эмиль чуть сильнее сжимает пальцы.
– Хоть из-за тебя я и лишился статуса наследника, но с этим можно было бы жить… – продолжает он.
– Разве что истекая завистью, – снова не сдерживаю язвительный смешок.
– Лия! – Муж, наконец, оставляет моё лицо в покое, вместо этого хватая обеими руками за плечи и разворачивая к себе всем телом. – Хочешь остаться одна перед самой казнью?
– А я о чём твержу с самого начала? – уже обозлённо рявкаю я. – Да просто мечтаю никогда больше тебя не видеть! К счастью, осталось недолго!
Ни за что не покажу, как от страха у меня трясутся коленки. Боги, как же хочется спрятаться у него на груди и забыть всё случившееся, как страшный сон! Я снова расправляю поникшие было плечи, вздёргиваю подбородок. Всё равно смотрю на Эмиля снизу-вверх, но теперь хоть не выгляжу жалкой тенью обычной себя.
– Пожалуй, мне даже будет тебя не хватать, – почти с восхищением шепчет он, наклоняясь совсем близко.
Его губы нежно прикасаются к моим. Против воли я вздрагиваю, ощущая уже совсем иную дрожь в коленях. Тонкие, чуткие пальцы поглаживают затылок, мягко разбирают спутанные пряди волос. Я приникаю к мужу, цепляюсь, как утопающая, за лацканы его фрака, отвечаю на его лёгкий поцелуй с жадностью, неведомой мне самой. Чувствую его руки на своей спине – это прикосновение отзывается мурашками даже через корсаж и тонкое шерстяное платье узницы. От мужа пахнет чистотой, напоенной солнцем, этот аромат оседает на моей коже, волосах, платье, дурманит голову, словно крепкое вино. Эмиль подталкивает меня к стене. Цепь натягивается, и вот мои запястья уже прижаты к каменной кладке над головой, а его пальцы скользят по шее, очерчивают холмики приподнятых грудей, осторожные поцелуи спускаются следом. Я закрываю глаза – пусть это длится вечность, пусть рассвет никогда не наступит!