Пепел всё ещё падал с неба, как чёрный снег. Элиас стоял на месте, где ещё вчера смеялась Лина, где пахло мамиными травами и звенел отцовский молот. Теперь лишь обугленные балки торчали из земли, слов скелеты великана. Он наклонился, подняв обгоревший кусок ткани – синий платок Лины, вышитый звёздами. Пальцы сжали его так сильно, что суставы побелели.
– Они… Они даже тел не оставили, – прошептал он, но ответил лишь ветер, гулявший среди пепла.
В кармане жгло. Ключ. Проклятый ключ, который теперь пульсировал в такт его сердцу. Элиас вырвал его, готовясь швырнуть в руины, но остановился. Руны на металле светились кровавым, зовущим светом. «Стань Стражем… Или добычей».
– Ты взял их у меня, – он прижал ключ ко лбу, чувствуя, как холодок растекается по венам. – Но я возьму у тебя всё. Клянусь.
Из развалин он вытащил уцелевшее: отцовский охотничий нож с клеймом в виде волка, мамин амулет из дубовой коры, игрушечного зайца Лины с выгоревшим глазом. Сложил в мешок, зашитый серебряной нитью – такой Мариэль использовала для защитных швов.
Дорога к отшельнику петляла через лес, ставший чужим. Деревья скрипели, цепляясь ветвями за плащ Элиаса, а в кустах шептались голоса: «Страж… Маленький Страж… Ты не дойдёшь…»
– Заткнитесь! – он рубил воздух ножом, и шепот стихал, но ненадолго.
Хижина отшельника пряталась за водопадом, чьи воды теперь струились ржавыми потоками. Дверь из костей животных, обтянутых шкурами, скрипела на ветру. На пороге лежала мёртвая ворона с выклеванными глазами.
– Входи, дитя пепла, – голос изнутри звучал как скрежет камней.
Элиас переступил порог. Воздух пах сушёными змеями и плесенью. В углу, на троне из переплетённых корней, сидел старик. Его кожа напоминала кору дуба, а вместо левого глаза горел зелёный кристалл.
– Хадрам, – отшельник назвал своё имя, указывая на стул из оленьих рогов. – Ты опоздал на три века, Страж.
– Ты знал. Знаешь, как убить её. – Элиас не сел, сжимая нож.
Хадрам засмеялся, и из его рта выпал жук-дровосек.
– Убить? Малания – не мясо на вертеле. Она – тень между мирами, болезнь в ране реальности. – Он поднял руку, и стены хижины растворились, показав звёздное небо. Но звёзды были неправильные – зигзагами, спиралями, глазами. – Видишь? Она уже гложет границы.