– Ты выглядишь моим ровесником, – ответила Алиса.
– В том-то и дело! – воскликнул Артур. – А если я провел в больнице семь лет, то, где мои воспоминания о предыдущих восемнадцати?
– Может быть ты был дауном? – пробормотала девушка.
– Но они же не страдают амнезией, – укоризненно посмотрел на нее Артур.
– А о чем ты думал, когда без дела валялся на больничной койке? – спросила Алиса. – Или ты путешествовал по другим мирам? – добавила она саркастически.
– Я просто лежал и слышал все, что происходило вокруг. Если бы не разговоры врачей между собой, то мне было бы очень скучно. Хотя я много спал и видел яркие сны, – пожал плечами Артур.
– Тебе, наверное, очень повезло, – печально прошептала Алиса.
– Это мне-то? – изумился Артур.
– У тебя такая заботливая мама! – прошептала девушка. – Она не дала врачам убить тебя! Ты был таким бледным, тощим и некрасивым, а она все равно любила тебя и была рядом.
– Отчего-то я так не думаю. Судя по всему, Клавдия Сергеевна, попросту боялась смерти – и своей, и чужой. Вряд ли она задумывалась о ценности человеческой жизни, скорее, ее пугала неизвестность загробного мира, – задумчиво произнес Артур.
– А тебе не было страшно? – тихо спросила Алиса. – Ведь ты каждую секунду находился на волосок от гибели. Если бы в твоей палате случилось электрическое замыкание или прорвало трубу, то ты бы мгновенно умер без своих аппаратов.
– Я об этом мечтал, – едва сдерживая ярость, проговорил Артур. – Лежа в больнице, я пытался вспомнить свою прежнюю жизнь, но мне это так и не удалось. Я предпринимал сотни попыток обрести контроль над своим телом: прийти в сознание, открыть глаза или пошевелить хотя бы пальцем, но все было тщетно. Ко мне пускали женщину, называвшую себя моей матерью, и я вынужден был верить на слово всем ее рассказам, хотя мне все время казалось, что, говоря о своем сыне, она имеет ввиду кого-то другого. Иногда я даже думал, что она меня с кем-то путает – настолько ее слова не соответствовали тому, что я чувствовал.
– А ты мог что-то чувствовать? – поинтересовалась Алиса.
– И да, и нет. Физически я ничего не ощущал – мне не было ни холодно, ни жарко, ни больно, но со мной происходило нечто странное. Запертый в черепной коробке, мой мозг будто специально отказывался брать под контроль чуждое ему туловище, словно знал, что попал в него по ошибке, – поспешно проговорил Артур, обхватывая голову руками.