– А если он спросит о рисках?
– Риск – это диссонанс в его симфонии. Убери его.
Пол приехал в Париж и назначил встречу в дорогом ресторане. Свечи дрожали в хрустальных подсвечниках, официанты в старинных камзолах разносили трюфели под аккомпанемент тихого клавесина. Марк вращал трость, наблюдая, как пламя отражается в серебре.
– Ваш прадед дрался на дуэлях за честь, – Пол отпил вина, тёмного, как старая кровь. – Сегодня шпаги заменили алгоритмы. Мой фонд даст вам ключи от цифровых замков, где каждый удар – сделка, а каждый парад – аукцион.
Марк вытащил клинок из трости, положив его на скатерть, испещрённую кружевом. Лезвие блеснуло как насмешка.
– Мой предок заколол человека за то, что тот усомнился в его слове. Ваш фонд… вернёт мне это право?
Пол улыбнулся, вспомнив уроки Линя: «Побеждает не тот, кто бьёт, а тот, кто заставляет противника ударить первым».
– Нет. Он даст вам честь не опускать клинок.
Француз подписал чек, выведя цифры с изяществом каллиграфа. Девяносто миллионов – цена за иллюзию благородства.
После этого Пол поехал в Германию и нашёл Томаса. Воздух в кабинете Томаса был стерилен, будто профильтрован через сито Пифагора. Пол включил проектор. Графики «Нексуса» поплыли по стене, как геометрические духи:
– Ваш капитал – уравнение. Моя система – его доказательство.
Томас поправил галстук, выверенный до миллиметра. На экране пики прибыли сменялись контролируемыми спадами. Это был хаос, упакованный в рамки золотого сечения.
– Идеальная симметрия, – прошептал он и в его глазах вспыхнул голод, который не могли утолить даже миллиарды.
– Не симметрия, – поправил Пол. – Идеальный порядок. Рынок станет часовым механизмом, а вы его часовщиком.
Немец перевёл деньги молча – сто пятьдесят миллионов. Цена за то, чтобы вселенная оставалась в рамках его линеек.
Пол вернулся домой и сразу же отправился к отцу с хорошими новостями. Отец разглядывал чеки, разложенные на столе, как карты Таро.
– Марк купил легенду. Томас – порядок. А ты? – Он поднял глаза, в которых отражались небоскрёбы, словно иглы, пронзающие небо.
Пол потрогал рукой холодное стекло окна. Где-то внизу клубился город, живой, неряшливый, неподвластный матрицам.
– Я купил время. Чтобы понять, кто мы – манипуляторы… или просто куклы.
Отец усмехнулся, доставая из сейфа старинный пистолет дуэлянтов: