Утро следующего дня выдалось туманным. Явившееся пелена за окном соответствовала состоянию Виктора. Он сидел на диване, чуть наклонясь вперед и уперевшись обеими руками в обивку. Его понурая голова смотрела на большие пальцы ног, которые попеременно терлись друг об друга. Где-то глубоко в Пере боролись разноименные чувства. Ощущение радости от новизны испытанных эмоций и злости за позволенную слабость. Однако обязанности заставляют человека распоряжаться своим временем правильно. Виктор неспешно подошел к окну, недолго посмотрел, настежь открывая форточку, на горбатого дворника, собиравшего мусор по улице. Уходя из кабинета, он почувствовал, как по полу разошелся сквозняк.
Дальше все повторялось. Скромный завтрак, умывание, мятая одежда, дорога до работы, работа, дом. Внутренние терзания поутихли, все стало привычным, пока посреди недели Пер вновь не увидел густобрового нищего.
Виктор и до этого встречался с просящими на вымощенной площади. Он не раз грозным тоном прогонял их от себя, когда к нему протягивали выброшенный стаканчик из-под кофе с мелочью. Как и у большинства людей, бродяги не вызывали у исполнительного директора ничего, кроме отвращения и брезгливости. В ком не осталось места для сострадания, всегда найдется место для осуждения.
Тощий мужчина стоял у входа в храм. Пальцы в ссадинах держали ту же табличку, а фуфайка на несколько размеров больше теперь смотрелась, как абажур на лампе. При всей своей неказистости он выделялся как из толпы, так и из своих коллег по несчастью. По крайне мере, так казалось Виктору. Необъяснимое подвигло его подойти к просящему ближе, пока тот не обратил внимание. Неловкая пауза предшествовала звону падающей монеты. После раздался тягостный голос.
– Дай Вам Бог здоровья! – наклоняя подборок к груди, произнес нищий.
Спокойное лицо Виктора сменилось гримасой досады. Постояв в тишине доли секунд, он развернулся и собирался уже сделать первый шаг, как его одернул бродяга.
– Извините, уважаемый, вы бы не хотели со мной поговорить? – с надеждой проговорил он.
Пер обернул голову, но не сказав ни слова пошел дальше, закрывая шею воротником плаща.
Оказавшись дома, Виктор съел корку черного хлеба, посыпанную солью, запил все водой и забылся сном, не вспоминая пройденный день.
В последующие вечера Пер не забывал проходить возле врат храма, подкидывая одну, две монетки нищему, обделенному вниманием. Каждый раз в ответ он слышал: «Дай Вам Бог здоровья! Извините, вы не хотите сегодня со мной поговорить?». На что Виктор многозначительно молчал и уходил. Он боялся начать разговор с тем, чье положение он отрицал. С тем, кто так сильно притягивал к себе. С тем, кто был на него так похож. Тогда еще Виктор не отдавал себе отчет в том, что, сам того не ведая, завел себе нового знакомого, имени которого он даже не знал.