– Женечка… – Голос с того света. Когда-то он был родным и любимым. Как будто не вчера, а в прошлой жизни.
– Витя? – Она не смогла спросить, что случилось. Наверное, испугалась.
– Женечка, прости меня. Прости меня, солнышко…
– Что?..
– Я уже не с тобой.
Гудки.
Она вскочила с постели. Натянула джинсы, футболку, выбежала, чуть не растянувшись на скользком линолеуме, в коридор, сунула ноги в ботинки и хлопнула за собой дверью. Так вот почему он не остался сегодня с ней.
Выйдя из машины, подвезшей её до поворота у Витиного дома, Женни бросилась бежать. В нескольких метрах от его подъезда она заметила машину скорой помощи. Вывернув на тротуар, красный крест на матово-белом заднем стекле растаял в утренних сумерках. Всё исчезло, и у неё никогда не будет ничего, кроме того голоса и красного креста в полутьме.
***
Внутри неё не было страха. Никакого движения. Только тоска. Сосущая под ложечкой, как голод, как ноющая боль, как смутное воспоминание, как затаённый грех… Осталась лишь ярко-голубая скамеечка. Призрачное средоточие лета, радости, свободы. Женни оказалась там точно таким же ласковым утром. Но она уже не верила в ласку.
Писатель ждал её.
– Здравствуйте.
Села.
– Доброе утро, Женни.
Всё та же улыбка и полугрусть. А вместе – она вдруг поняла, и это ударило её, – вместе это было ужасающее, отвратительно проникновенное сочувствие. Откуда он знает? И ещё более мерзкое: с ней случилось такое, но она всё равно пришла.
– Так откуда? Откуда вы знаете?
– Я ничего не знаю и не хочу знать. Знание умножает скорбь.
– Тогда что же это? В ваших глазах?
– Сочувствовать – значит чувствовать, а не знать.
Чего, чего он хочет? Но ещё слишком рано задавать этот вопрос.
– И что же вы чувствуете?
– Твою боль. Это совсем не трудно. Но не думай, что я вижу её в твоих глазах. Ты смотрелась в зеркало? Я так и думал. Твоё лицо – расслабленная маска. Глаза сухие. Боль находится в твоих снах. Ты ведь думаешь, что тебе всё приснилось.
Он действительно знает или, чёрт с ним, чувствует. Только он может сказать ей правду.
– А это не так?
– Не так. Всё было реально. Поверь в это.
Боль. Снова боль.
– Зачем? Ну что вам стоило сказать мне, что всё было сном? Как вы можете улыбаться…
Женни вдруг заплакала. Слёзы, слёзы, руки, утирающие их, мокрые щёки, детство, почти что детство. Только вот коленка заживёт, кошмар закончится, а Витю она не сможет забыть никогда.