– Боль – это не враг. Это компас. Он показывает, где спрятана правда.
Марк закрыл глаза. И заговорил.
Они просидели до полудня, пока солнце не стало палящим. Марк рассказывал, а Лиза рисовала – её карандаш скользил по бумаге, превращая слова в образы. Давид на берегу реки с удочкой. Их тайный побег на завод, чтобы спрятаться от отца-алкоголика. Последний день, когда брат исчез, а Марк замер, парализованный страхом, вместо того чтобы прыгнуть вслед.
– Я должен был его спасти, – голос Марка прервался. – Но я…
– Ты был ребёнком, – Лиза положила блокнот на колени. На последнем рисунке она изобразила двух мальчиков: один тонул в реке из алых мазков, другой стоял на берегу, его тело обвивали чёрные ленты.
– Виноват не ты. Виновата река. Виновато время. Виноват страх. – Она провела пальцем по лентам. – Но ты до сих пор позволяешь им душить себя.
Марк вскочил, сбивая кружку. Кофе растекся, повторяя очертания острова на пыльном полу.
– Ты ничего не понимаешь! – крикнул он, чувствуя, как сыпь расползается по шее. – Ты пришла сюда со своими красками и думаешь, что можешь всё исправить? Это не твоя боль!
Лиза не отступила. В её глазах не было страха – только грусть.
– Нет. Но если ты поделишься ею, она станет меньше.
Он хотел убежать, но ноги предали. Марк рухнул на колени, содрогаясь от рыданий, которые копились годами. Лиза обняла его, несмотря на сопротивление, и её пальцы впитали соль его слёз, как бумага впитывает чернила.
Агат зацвёл в ту ночь. Марк, вопреки всему, вернулся на завод под покровом темноты. Лунный свет серебрил лепестки, превращая их в хрупкие крылья. У корней растения он нашёл блокнот Лизы – открытый на странице, где она нарисовала их обоих: он, держащий лейку, она, смеющаяся с кистью в руке. Внизу было написано: «Страх – это не конец. Это начало истории, которую ты ещё не рассказал».
Он не слышал, как она подошла. Лиза стояла в пижаме, закутанная в клетчатый плед, и смотрела, как он гладит пальцем строки.
– Я не хотела причинить боль, – сказала она.
– Ты её причиняешь, – Марк поднял голову. – Но, кажется, это единственный способ, которым я могу дышать.
Они сидели до рассвета, плечом к плечу, слушая, как ветер играет в трубах. Лиза рассказывала о своём детстве – о матери, умершей от рака, о годах в приюте, о том, как рисование стало её спасением.