– Но на душе словно камень со дна Луногара, – заворчал дядюшка Руззи и раскатисто скрипнул сиденьем кресла для усиления значимости своих слов.
Мута тоже уловила суть подслушанного, не даром же она дважды получала звание умнейшей собаки на городских ярмарках: первый раз – за мастерский кульбит на патиссоне-чемпионе, а второй – за мелодичное подвывание городскому гимну, хотя такого конкурса в программе не было. Под лохматой чёлкой нельзя было разглядеть её нежных глаз, но зато на кучерявом лбу, украшенном белоснежной меховой астрой, можно было прочитать бесконечное сочувствие. Они обе знали, что в глубине древнего кедровника скрывается место с дурной славой.
Лалика поскакала вниз по лестнице, держа руку над перилами так, словно, шагая двумя пальцами, помогает себе в игре невесомости. Не отставая, по ступенькам пронеслась Мута, нарочито игнорируя правильный порядок постановки лап, чтобы заочно продемонстрировать архитекторам своё пренебрежение к этой нелепой и неудобной конструкции. И во многом она была права, ведь дом отличался весьма своеобразной планировкой, созданной по чертежам прадеда нынешних владелиц – известного психиатра, что объясняло и перекошенную крышу, и тайные лазы из каждой комнаты на чердак, и сливную трубу над розарием. Дизайн интерьера был не менее экстравагантным и даже старожилам затруднял ориентацию и передвижение. В этом прадеду помогла его ненаглядная супруга Алура – балаганная колдунья, по совместительству муза и главный объект его научных изысканий. Каждым своим корявым изгибом дом приглашал обитателей к мысленному спору и неизменно выигрывал, скрипуче смеясь половицами и дверными петлями, когда кто-нибудь в очередной раз ударялся лбом о внезапно возникшую колонну или неожиданно низкую балку дверного проёма.
Иногда причуды дома доходили до абсурда, например, по весне кухонный стол повадился сближаться с печкой, а затем внезапно откатываться к окну, заставляя обходить его с крутым наклоном таза то в одну сторону, то в другую. Но в этом находились и свои преимущества: такие движения помогали тётушкам поддерживать маломальскую гибкость тел, делая позвоночник и суставы подвижными, почти как у танцовщиц безрукой выплясницы. Нужно ли говорить, что погостить с ночёвкой в этих запутанных и захламлённых чертогах мало кто соглашался, разве что потеряв бдительность после дядюшкиной настойки на кукушкиных слезах. Домочадцы же, смирившись с непредсказуемым характером дома, научились закладывать дополнительное время для всех своих дел, досадуя, лишь когда в ночной тьме дверь уборной оказывалась выходом в садовый лабиринт.