Евгений Онегин - страница 8

Шрифт
Интервал


К  тому  ж  они  так  непорочны,
Так  величавы,  так  умны,
Так  благочестия  полны,
Так  осмотрительны,  так  точны,
Так  неприступны  для  мужчин,
Что  вид  их  уж  рождает  сплин  (7).
XLIII
И  вы,  красотки  молодые,
Которых  позднею  порой
Уносят  дрожки  удалые
По  петербургской  мостовой,
И  вас  покинул  мой  Евгений.
Отступник  бурных  наслаждений,
Онегин  дома  заперся,
Зевая,  за  перо  взялся,
Хотел  писать  –  но  труд  упорный
Ему  был  тошен;  ничего
Не  вышло  из  пера  его,
И  не  попал  он  в  цех  задорный[66]
Людей,  о  коих  не  сужу,
Затем,  что  к  ним  принадлежу.
XLIV
И  снова,  преданный  безделью,
Томясь  душевной  пустотой,
Уселся  он  –  с  похвальной  целью
Себе  присвоить  ум  чужой;
Отрядом  книг  уставил  полку,
Читал,  читал,  а  всё  без  толку:
Там  скука,  там  обман  иль  бред;
В  том  совести,  в  том  смысла  нет;
На  всех  различные  вериги[67];
И  устарела  старина,
И  старым  бредит  новизна.
Как  женщин,  он  оставил  книги,
И  полку,  с  пыльной  их  семьёй,
Задёрнул  траурной  тафтой.
XLV
Условий  света  свергнув  бремя,
Как  он,  отстав  от  суеты,
С  ним  подружился  я  в  то  время.
Мне  нравились  его  черты,
Мечтам  невольная  преда́нность,
Неподражательная  странность
И  резкий,  охлаждённый  ум.
Я  был  озлоблен,  он  угрюм;
Страстей  игру  мы  знали  оба;
Томила  жизнь  обоих  нас;
В  обоих  сердца  жар  угас;
Обоих  ожидала  злоба
Слепой  Фортуны[68] и людей
На  самом  утре  наших  дней.
XLVI
Кто  жил  и  мыслил,  тот  не  может
В  душе  не  презирать  людей;
Кто  чувствовал,  того  тревожит
Призра́к  невозвратимых  дней:
Тому  уж  нет  очарований,
Того  змия  воспоминаний,
Того  раскаянье  грызёт.
Всё  это  часто  придаёт
Большую  прелесть  разговору.
Сперва  Онегина  язык
Меня  смущал;  но  я  привык
К  его  язвительному  спору,
И  к  шутке,  с  желчью  пополам,
И  злости  мрачных  эпиграмм.
XLVII
Как  часто  летнею  порою,
Когда  прозрачно  и  светло
Ночное  небо  над  Невою  (8),
И  вод  весёлое  стекло
Не  отражает  лик  Дианы,
Воспомня  прежних  лет  романы,
Воспомня  прежнюю  любовь,
Чувствительны,  беспечны  вновь,
Дыханьем  ночи  благосклонной
Безмолвно  упивались  мы!
Как  в  лес  зелёный  из  тюрьмы
Перенесён  колодник[69]  сонный,
Так  уносились  мы  мечтой
К  началу  жизни  молодой.
XLVIII
С  душою,  полной  сожалений,
И  опершися  на  гранит,