Глава за главой. Только теперь – я не автор.
Я – персонаж.
Тот, кто ищет, как выбраться между строк.
Станция снова встретила меня тишиной.
Но внутри было кое-что новое.
На стене, у окна, появилась доска объявлений. Ржавая, старая. Но один лист выделялся. Свежий. Аккуратно приколотый кнопкой.
Я подошёл ближе.
Распечатка. Текст. Из газеты, кажется.
"Питерская студентка Роза Мельникова заявила о странных совпадениях между манускриптом писателя Алексея Векшина и серией исчезновений в Карелии. Её заявление вызвало волну откликов среди других читателей, утверждающих, что 'ощущают себя героями недописанного романа'…"
Ни имени редакции. Ни даты. Только текст.
Как послание.
Роза.
Имя, несущее свет. Как лампочка в сыром коридоре.
Я не знал её.
Но она знала меня.
И это значило одно – книга ещё не закончена.
Я поднялся на чердак станции.
Там, среди старых ящиков и паутины, стоял стол. На нём – печатная машинка.
Та же.
Но теперь она печатала сама.
Каждые несколько секунд – клац – и на бумаге появлялось слово.
"…он знал, что где-то там, в городе, среди чужих лиц, есть кто-то, кто слышит его слова…"
"…она не помнит, откуда знает его имя…"
"…но чувствует, что они связаны…"
"…и если она найдёт последний лист – он может вернуться."
Я стоял, как вкопанный.
Это был спасательный круг. Но не мне.
Ей.
В ту ночь я снова писал. Не потому, что хотел. А потому, что надо было. Потому что чувствовал, как где-то в другой части страны, в другой жизни, кто-то открывает мою книгу.
Переворачивает страницу.
И шёпотом говорит:
– Я… помню это.
Я не знал её.
Но знал, что она найдёт меня.
И тогда всё изменится.
Санкт-Петербург.
Конец января.
На улицах – каша из мокрого снега и реагентов. Свет тусклый. Люди серые. Всё дышит ожиданием – чего-то плохого, но привычного. Как будто скоро всё станет ещё хуже, и с этим будет даже легче.
Роза сидела на третьем этаже здания, где когда-то был культурный центр НИИ.
Теперь – архив.
Руки в варежках без пальцев, волосы собраны в пучок, очки сползают на нос. На столе – термос с остывшим чаем, и гора бумажных дел.
Она уже отложила в сторону «Психоаналитические эксперименты 70-х» и «Структурные мифы в советской драматургии». Осталась одна последняя папка. Без подписи. Потёртая.
Она раскрыла её.
На первой странице – заголовка нет. Только:
"Глава I – Сосновый Бор"