Цинично, но… Так было гораздо легче и понятнее.
И нет, между Восьмой и Восемнадцатой не было десяти других. Была лишь одна. Шестнадцатая.
А остальные… Остальные были уже в совершенно в другом месте, и… Нет, их не отпустили, если кто надеялся.
Хотя… Кто тут вообще хоть на что-то надеется?
– Не важно, – прошептала Она, отвечая на заданный вопрос и, наконец, поднимаясь с колен, только для того, чтобы, тяжело дыша, привалиться к стенке.
Сердце гулко билось в груди, а сама она была в состоянии подобном эйфории. Раз за разом прокручивая в голове ту единственную эмоцию, безрезультатно пытаясь снова вызвать ее у себя, Она надеялась хотя бы запомнить это давно забытое чувство.
Да, эмоцией был страх, ненависть, гнев, но… Она, кажется, уже и забыла, какого это, ощущать всю эту бурю внутри.
Взгляд упал на исцарапанные руки, обломанные ногти, некоторые из которых были выдраны почти с корнем, на ноги все в ссадинах и кровавых подтеках. Смотреть на живот не хотелось вообще. Потом. Суть была не в этом. Суть была в том, что у этого израненного тела появилась она. Мечта.
Мечта вновь ощутить вкус чувств. Да, пусть даже одного несчастно чувства, а не гаммы эмоций, пусть плохого, пусть опять, как в тех больных картинках, всплывших в сознании, всего на миг, но, словно путник в пустыне, давно ищущий оазис, она была готова отдаться этому желанию с головой. Совершенно забывая, что страдающий жаждой может умереть, получив желаемое…
Она была этой страждущей и при возможности, она готова была уйти в омут с головой.
Мечта.
Это слово было сродни сказке или ещё невероятнее… Освобождению.
А казалось бы, что такого? Глупая ведь мечта.
Мечта чувствовать.
День 99
«Боль далеко не худшая эмоция», – так думала Она, безразличным взглядом уставившись на валяющуюся на полу идеально-белую розу, пока он методично проводил острым лезвием ножа по Ее ноге, от колена и до щиколотки, – «Гораздо хуже пустота».
Он не распарывал ногу, так как лишь слегка надавливал на рукоятку. Порез, оставляемый орудием, был достаточно неглубоким, чтобы вскоре превратиться в обычную царапину, которая, впрочем, всё равно останется гладким шрамом на Ее коже.
Было ли Ей физически больно?
Наверное да.
Или нет.
Она просто не знала, так как сознание было где-то очень далеко.
«296, – мысленно проговорила она, чувствуя капли крови, стекающие вниз, на пол».