– А далее – победа Его и Страшный суд?
– Да, самый страшный суд, ибо судить души будут сами себя, вспомнив и вновь пережив мельчайшие нюансы своих прежних воплощений.
– Так, значит, все же душе дается не одна жизнь, а множество… – задумчиво произнес Вестник.
– Конечно, а какой был бы смысл в сопоставлении и оценке опыта рожденных в совершенно разных условиях, имеющих столь различные судьбы и продолжительность жизни? Умудренный опытом старец, в судьбе которого бывало всякое, и младенец, ушедший из жизни, едва появившись на свет, – это же совершенно несоизмеримые категории в оценке жизненного пути. Опыт тех, кто прожил яркую и насыщенную жизнь, отличен от опыта тех, чье время было лишь чредой едва отличимых друг от друга дней. Жизнь мыслителя, сжигаемого жаждой познания, и жизнь человека, леность ума которого оставляла ему лишь желание праздного и разгульного образа жизни. Путь грешника, осознавшего свою неправедность, и путь того, кто жил и умер с уверенностью в собственной правоте, тоже разнятся между собой. Вариаций так много, что едва удается уравновесить распределение реинкарнаций между душами таким образом, чтобы каждая душа получила максимум опыта. Душа должна побывать ребенком, «пролившим слезу», и быть причиной этой слезы. Страдать и причинять страдания, любить и ненавидеть, спасать и губить. Это и только это дает опыт зрелости, который доказывает допуск к получению части божественной силы и знаний для дальнейшего пути. На Страшном суде все души Господа прозреют, осудят сами себя самым строгим божественным судом и окончательно очистятся. В этом суть Божьего промысла на Земле. И это единственный путь в процессе развития вечности и бесконечности, заключенных в Боге, – непрерывная чреда хронологий постоянно самосовершенствующегося абсолюта, частицами которого являются души земные, соединенные во Христе и разобщенные в текущих воплощениях.
– Так вот почему все души равны перед Богом.
– Души не просто равны перед Богом, они являются частью Бога, и речи о неравенстве даже не идет. Другое дело, что люди все настолько разные, что мерить их судьбы одной мерой и одним законом – это суровая необходимость самого человеческого сообщества, но не Бога. Бог не стал бы судить собственные части, волей случая (а значит, и с его попустительства) оказавшиеся запертыми в столь разных сосудах. Это жестоко и бессмысленно даже по отношению к собственным частицам. Господь создает самые невероятные испытания, предоставляя своим созданиям свободу выбора на осмысленном и интуитивном уровне, именно для обогащения душ уникальным эмпирическим опытом – длинной чредой пребывания своих частей в неповторимо разных телах и условиях. И именно для этого все сущее так разнится между собой. Венцом же такой индивидуальной изменчивости является человек. Люди не просто разнятся внешне, в условиях своего пребывания в миру, каждый из нас еще сильнее отличается от собрата внутренне. Мало того, различны и сообщества людей, благодаря чему складываются уникальные культуры и традиции. И здесь идет уже не менее сложный процесс отбора, который формирует обычаи и нравы людей того или иного народа под воздействием весьма разнообразных факторов. Это тоже способствует возникновению многообразия – уже на уровне социумов.