– Ты сегодня как робот, – Лена из бухгалтерии склонила голову набок, изучая меня. – Все делаешь четко, но… будто не здесь.
Я кивнула и улыбнулась шире.
Не здесь?
Конечно, не здесь.
Я была там, где всегда – в параллельной реальности, где мои пальцы уже набрали ответ ему. Где я не сопротивляюсь. Где снова верю, что в этот раз все будет иначе.
Когда-то я думала, что любовь – это когда без человека не можешь дышать.
Теперь я знала правду: это не любовь.
Это ломка.
Осознание не делало меня сильнее.
К вечеру я чувствовала себя так, будто прожила три дня за одни сутки. Тело тяжелело с каждым шагом, будто кто-то невидимый вешал на меня гири. Я вернулась домой, скинула пальто на пол – небрежно, не так, как обычно. Села в прихожей, прислонившись спиной к холодной стене.
Включила голосовое от Маши.
– Лер, ну ты где? – ее голос звучал устало, но в нем все еще теплилась надежда. – Ты опять не спишь и думаешь о нем, да? Я тебе книжку вчера кинула, ты хоть начала читать?
Я прикрыла глаза.
– Не вникай в эти сообщения, – продолжала Маша. – Он просто проверяет, сидишь ли ты все еще на крючке. Пожалуйста, не пиши ему.
Я нажала паузу.
Не потому, что не хотела слушать.
А потому что каждое ее слово било точно в цель.
Я знала, что она права.
Но еще сильнее я знала другое: если он напишет еще что-то – даже просто "Привет", даже случайный стикер, – я сломаюсь.
Потому что в моей голове уже звучали его возможные фразы, те самые, от которых тает любое сопротивление:
"Я просто соскучился".
"Ты единственная, кто меня понимает".
"Ты все еще важна".
Каждое такое сообщение было как глоток воды в пустыне.
И я пила.
Даже если это была отрава.
Я лежала на полу, раскинув руки, и смотрела в потолок. В голове крутилась одна мысль: если бы чувства можно было выключить тумблером, как свет, я бы давно щелкнула им.
Но проблема в том, что чувства – это и есть я.
А значит, чтобы освободиться, мне придется собрать себя заново.
Без него.
Кусочек за кусочком.
Как пазл, в котором теперь навсегда не хватает нескольких деталей.
Сначала я решила, что это просто нервы.
Обычный сбой. Ничего особенного.
Боль в животе давно стала частью моего фона – как непогода, как пробки по утрам, как бессмысленные звонки от банков. Я с ней жила. Свыклась. Смирилась.
Где-то с двадцати трёх она стала моим постоянным спутником. Незаметным, но навязчивым.