– Благодарна? – её голос сорвался, она ткнула пальцем в его грудь, её ногти впились в ткань плаща. – Ты лжёшь. Эта клятва – не просто цепь. Я чувствую тебя, твои тайны. Ты боишься меня, да? Или того, что я могу сделать?
Он замер, его рука невольно коснулась груди, где кристалл, как она чувствовала, отозвался болью. Его глаза потемнели, и на миг она увидела не Пепельного Лорда, а мужчину, чья душа была полна трещин.
– Не копай, травница, – сказал он тихо, его голос был как лезвие, но в нём была мольба. – Некоторые тайны убивают.
Её сердце заколотилось, но она не отступила, её глаза сверкнули, как изумруды.
– Я найду правду, – бросила она, её голос был твёрд, как сталь. – Даже если это меня убьёт. Моя деревня, мои люди – они зависят от меня. Я не позволю королю уничтожить их из-за тебя.
Кайрон отвернулся, его плащ взметнулся, и она заметила, как его рука сжала рукоять меча, словно он боролся с самим собой.
– Ты упряма, – пробормотал он, его голос был низким, почти мягким. – Это убьёт тебя быстрее, чем король.
Тишина повисла, тяжёлая, как туман, но её разорвал лай собак, далёкий, но приближающийся, их хриплые голоса эхом отдавались в лесу. Кайрон напрягся, его рука легла на меч, а глаза метнулись к горизонту, где алые факелы мелькали, как звёзды.
– Тарис, – пробормотал он, его голос был холодным, как лёд. – Король не доверяет мне. Новый отряд. Вставай, травница. Они идут.
Элара сжала кулаки, её магия, слабая, но живая, откликнулась, как искра в золе. Она не знала, почему он защищает её, но чувствовала его страх, его вину, его надежду через нить. И это пугало её больше, чем собаки, чем солдаты, чем король. Она встала, её сапоги хрустнули по земле, и шагнула за ним, её сердце колотилось. Она найдёт правду. Даже если это сожжёт её.
Ручей блестел под серым небом, его вода, холодная и чистая, текла через чёрные камни, отполированные временем. Лес Астериона окружал их, его деревья, голые и изогнутые, словно скелеты, тянулись к небу, а туман, густой и липкий, цеплялся за ветви, как призраки.
Элара стояла на берегу, её сапоги утопали в сырой земле, а сердце колотилось, как барабан. Лай собак всё ещё эхом звучал в её памяти, и она знала: её деревня, её люди, те, кого она клялась защищать, в опасности. Если король найдёт её, их дома сгорят, как Эйвон.