Пыль на ботинках - страница 3

Шрифт
Интервал



Глава 2.Номер


Вечером я сидел на матрасе, который служил мне кроватью, и крутил в руках клочок бумаги с номером из объявления. Телефон – старый, с треснувшим экраном – лежал рядом. Я медлил. В голове крутились истории, которые рассказывали парни на складе: о стройках, где обещают золотые горы, а потом кидают с оплатой. Или того хуже – загоняют в долги за «жилье» в бараке. Но выбора не было. Десять рублей в кармане и мамина записка на столе напоминали, что мы на краю.


Я набрал номер. Гудки шли долго, как будто телефон на том конце был где-то в другой жизни. Наконец, мужской голос, хриплый, с легким акцентом, ответил:


– Да, кто это?


– Я по объявлению. Насчет работы на стройке, – сказал я, стараясь звучать увереннее, чем чувствовал.


– Ага. Сколько тебе лет? Опыт есть? – Голос был деловой, но в нем сквозила какая-то усталость, как будто он отвечал на такие звонки сотый раз за день.


– Двадцать три. Опыта нет, но я сильный. Работал на складе, таскал коробки.


Мужчина хмыкнул. Я представил, как он сидит в прокуренной комнате, с сигаретой в зубах, и оценивает меня, даже не видя.


– Ладно, приходи завтра к семи утра. Улица Заводская, 17. Спросишь бригадира Колю. И не опаздывай, парень. У нас с этим строго.


Он повесил трубку, не дав мне спросить, сколько платят или что за работа. Я смотрел на телефон, как будто он мог дать ответы. В груди мешались надежда и страх. Надежда, что это шанс. Страх, что я опять вляпаюсь в дерьмо.


Мама вернулась около девяти. Она выглядела еще более изможденной, чем утром. Под глазами – темные круги, будто кто-то нарисовал их углем. Она поставила на стол пакет с картошкой и пару помидоров – все, что смогла купить на свою зарплату.


– Ты ел? – спросила она, хотя знала, что кроме хлеба и молока в доме ничего нет.


– Да, – соврал я. – Ты сама поешь. Я не голодный.


Она кивнула, но я видел, что она тоже не будет есть. Картошка была для завтра, чтобы растянуть еду на пару дней. Я ненавидел это чувство – когда ты считаешь каждый кусок, как будто он последний.


– Я нашел работу, – сказал я, чтобы сменить тему. – На стройке. Завтра иду.


Мама замерла. Ее глаза, обычно пустые, вдруг загорелись тревогой.


– Стройка? Саша, это опасно. Ты же знаешь, как там… – Она замолчала, подбирая слова. – Там обманывают. Или травмы. Помнишь Серегу, сына соседки? Он упал с лесов, теперь не ходит.