Провозглашая военное искусство наукой, Монтекукколи прекрасно понимал необходимость установить ее общепризнанные методологические принципы[248]. В отношении того, какой из использованных им методов следует считать главным, мнения в историографии традиционно разделились. Одни исследователи (Грасси, Кауфманн) видят в Раймондо сторонника аристотелевской теории познания, которая «гласит, что знанием обладает только тот, кто не останавливается на индивидуальном или его множественности, а поднимается над ним «к идее общего»; с другой стороны, он снова использует общее понятие, чтобы делать из него выводы к индивидуальному»[249]. Монтекукколи исходил из данной идеи при написании «Афоризмов», в которых прямо ссылался на «силлогизирующий интеллект». Силлогизм в аристотелевском понимании – вид дедуктивного умозаключения, состоящего из трех суждений (высказываний, о которых можно сказать, что они либо истинны, либо ложны), два первых из которых – посылки, а третье – с необходимостью вытекающий из них определенный вывод[250]. Соответственно, Раймондо счел возможным свести военное искусство «к силлогизму, главная мысль которого находится в области неизменных принципов, второстепенная содержится в более поздних кампаниях, а следствие будет дано в будущем»[251].
Другие исследователи в качестве основного метода Монтекукколи называют экспериментальный (или экспериментально-математический, а также эвристический) – в бэконовском, ньютоновском и галилеевском ключе[252]. Еще в трактате «О войне» Раймондо заявлял о необходимости «провести разные испытания и изготовить разные модели, чтобы глаз мог увидеть в конкретном виде то, что воображение сформировало в абстрактном, особенно в механике и фейерверках, где без практики можно легко ошибиться в теории»[253]. В другом месте он заявлял о необходимости «некоторой… практики в приспособлении всеобщего к частному… без чего рассудительность каждого наставления и каждого примера была бы ошибочной»[254]. В предисловии ко второму трактату «О битвах» Раймондо заявил о желании проникнуть в глубь военного искусства, выбрав в качестве метода исследования «точное наблюдение», в качестве предмета – преимущества вооруженной борьбы и причины побед, а в качестве руководства – личный боевой опыт и чтение «лучших авторов-практиков, написавших военные наставления или рассказы о боевых действиях»[255]. Касаясь в «Афоризмах» своего метода, он прямо сообщал о своем подражании «обычаям математиков». Как отметил Лураги, использование математики в качестве логического и методологического инструмента прослеживается на протяжении всей его жизни, и именно понимание Раймондо, что военная наука должна быть основана исключительно на логико-математической процедуре, придает его доктринам «непреходящую и универсальную ценность»[256].