Сближение происходило естественно, по признаку синхронизации возраста: если ты появился на свет в одном и том же коридоре с другим человеком, он автоматически становится твоим лучшим другом.
Мы играли, ругались, мирились и снова играли.
Это было детство без великих конфликтов и без эпических драм, только вечный детский коммунизм: кто первый взял игрушку, тот и прав.
Среди политических скандалов на кухне, нерешённых вопросов по очереди в уборную и вечного противостояния «Кто спер чай?» – мы лавировали, не беспокоясь.
Детская логика не требует согласования с реальностью.
Истязательский набор дисциплин вроде «Истории КПСС», «Политической экономии социализма», «Научного коммунизма» и, конечно же, «Основ марксистско-ленинской этики», которые больше напоминали курсы по идеологической дрессировке, чем высшее образование, – всё это молотило по психике, почкам и здравому смыслу.
Советские студенты героически высиживали многочасовые лекции о победе марксистско-ленинского учения над буржуазными заблуждениями, играючи разбирали семантику «Капитала», а цитаты из текста заучивали наизусть, если на экзамене вдруг спросят, сколько раз Маркс чихнул на пятьдесят девятой странице.
Но мать выстояла!
И вышла из этого испытания не только с дипломом под мышкой, но и с железными нервами. А заодно – с чётким рефлексом: при звуках слова «марксизм» автоматически искать ближайший выход и бежать, бежать, бежать…
Диплом инженера-кораблестроителя занял своё почётное место в истории семьи – был торжественно вставлен в рамку и водружён на стену нашей коммуналки на шестом этаже.
Там, поймав единственный луч славы за всю свою карьеру, он гордо отражал солнечный свет, ослепляя каждого, кто входил, – как бы напоминая, какой ценой был добыт.
Корабль жизни уходил в открытое море.
И на этот раз уже без Маркса во сне и наяву.
Получить диплом – это был лишь первый шаг.
А дальше за штурвал брались уже другие капитаны…
Попутный ветер распределения разносил молодых специалистов по бескрайним просторам Родины: получил диплом, вдохнул, выдохнул – и вот ты уже там, где солнце появляется раз в году, а про весну читаешь только в газетах.
Там ты понимал, что тепло твоих грёз годится разве что для чугунных батарей Заполярного.
Хотел строить корабли – будешь чинить колхозные доильные аппараты.