– Это не просто камень, – тихо сказала она, наклоняясь к нему. – Он хранит в себе частичку истории. Береги его, Макс.
Артур, стоявший рядом, нахмурился, но промолчал. Он не любил загадок, особенно тех, что касались его сына. Макс сжал подарок в руках, и крики стали чуть громче, хотя всё ещё оставались далёкими, как эхо забытого сна.
На следующий день после своего третьего дня рождения Макс снова неуклюже бродил по просторному дому Блэйков. Его маленькие шаги гулко отдавались по деревянному полу, пока он заглядывал под столы и за тяжёлые шторы. Он искал не просто так – его мысли были заняты тем странным камушком, что подарила ему пожилая родственница. Наконец, он добрался до комнаты, где его отец, Артур, стоял у стола, сосредоточенно помешивая что-то в котелке. От варева поднимался густой пар с терпким запахом трав и чего-то металлического. Макс потянул отца за рукав и поднял на него большие любопытные глаза.
– Пап, а где мой камешек, который подарила мне тётя… мм… ну, тётя… наша тётя? – спросил он, слегка запинаясь и морща лоб, пытаясь вспомнить её имя.
Артур на мгновение оторвался от своего зелья, бросив взгляд на сына. Его руки, покрытые старыми шрамами, продолжали медленно вращать деревянную ложку в котелке. Он слегка усмехнулся, но в его голосе чувствовалась усталость.
– Я сам его ищу, Макс, – ответил он, возвращаясь к своему занятию. – Наверное, ночью тёмные силы пробрались сюда и утащили его с собой.
Он сказал это с лёгкой насмешкой, явно шутя, но Макс замер, широко раскрыв глаза. Мысль о тёмных магах, что крадутся в их дом под покровом ночи, показалась ему одновременно пугающей и захватывающей. Артур заметил его реакцию и добавил, уже мягче:
– Не переживай, сынок. Он где-то здесь. Может, ты просто оставил его под подушкой или в кармане куртки.
Макс кивнул, хотя в глубине души всё ещё сомневался. Камень с его чёрным дымом и странными криками не был обычной игрушкой – он это чувствовал. И хотя слова отца успокоили его, мальчик решил продолжить поиски, пока не найдёт свой загадочный подарок.
Макс продолжал бродить по дому, перебирая в голове слова старой родственницы. «Частичка истории» – так она сказала? Он не совсем понимал, что это значит, ведь в свои три года такие слова были для него загадкой. Но каждый раз, вспоминая камушек, он ощущал странное тепло в груди. Те крики, что доносились из камня, когда он держал его в руках, казались ему одновременно чужими и знакомыми, будто шептались голоса из далёкого прошлого, которые он не должен был слышать. Это чувство пугало его, но и тянуло, словно запретный плод, который манит своей тайной.