Апрельское солнце стояло в зените, освещая голубое прозрачное небо. В воздухе витал аромат весенних трав. Легкий ветерок нежно касался кожи. Было возмутительно спокойно. Так непривычно тихо для всей этой катавасии с кланами. Акено усвоил одно: спасать жизнь своего дайме и свою нужно быть готовым в любую минуту. Особенно в нынешние времена.
А один из сельских пареньков все еще мялся.
– А где вы научились так метко стрелять?
– Нигде, – почти все стрелы довольно быстро перекочевали в колчан. Акено не терпелось отделаться от этих ребят.
– Можно? Какие они у вас красивые. С цветком сакуры, – неподдельно восхитился один из воинов, передав только что выдернутую стрелу. Он с каким-то непосредственным умилением глядел на наконечник стрелы с выгравеным цветком сакуры на нем. Стрелок неопределенно пожал плечами, начиная уже раздражаться.
– А вы наверное будете участвовать в соревновании лучников в храме тысячеликого Будды Сандзюнсангендо?
– Буду, – отрезал Акено. – Хорошего дня, до скорого.
– Хорошего дня! Удачи на соревнованиях! – подобострастно закивали восторженные парни, провожая взглядом.
Но стоило ему ступить за ворота усадьбы, как его появление тут же заметили.
Акено тихо скрипнул зубами, рассматривая простоватого паренька с нижнего двора, размашистый походкой подходящего к нему.
– Акено сан! – поклонился тот. – Вас срочно зовет к себе Морихиро-сама!
Дайме. Придется отложить все планы. Если ты понадобился главному князю усадьбы – идти нужно быстро. Кивнул, показывая, что сообщение принято и, сняв соломенные сандалии у террасы, отправился по прохладным деревянным настилам в сторону покоев главного человека этих земель.
Покои Дайме Морихиро-сама находились в самом сердце большой и длинной деревянной конструкции с переходами, верандами, домиками с белыми стенами и деревянными крышами. Поэтому пришлось пройти не мало тенистых коридоров, прежде чем добраться до большой приемной, застеленной татами. В комнате никого не было. Акено осторожно сел на пятки, уперся в колени животом и вытянул перед собой руки. Когда его лицо уткнулось в мягкие тростниковые волокна настила, послышался звук отъезжающей двери.
До ушей донеслись звуки неторопливых шагов. Дайме занял свое место, в нескольких шагах от пришедшего, и после этого разрешил ему подняться.