“Женщина, обнимающая ребёнка в осыпающемся доме, мужчина, стоящий на краю обрыва, наблюдая как рушатся здания.”
И вдруг он услышал шаги сзади. Он обернулся. Никого. Только тень, едва заметная – не отражающаяся, а наблюдающая. Он пошёл дальше. На девятой ступени – дверь. Древняя, без ручки. На ней было слово, выцарапанное ногтями:
«Чувство»
Он потянул дверь – не поддаётся, глухо, каменно беззвучно.
– Чувство… – прошептал он. – Какое?
И тогда в груди что-то вспыхнуло. Не мысль. Воспоминание-в-кожу. Он стоял под дождём. Кто-то держал его за руку. Он не видел лица, но знал – там было тепло. И в тот момент мир был живой. Он закрыл глаза.
– Я помню. Я… скучаю.
И дверь открылась сама. За дверью не было света, не темнота – а именно отсутствие света, будто он остался за порогом, вместе с тем, кто он есть. Он шагнул внутрь, и за спиной дверь медленно закрылась, без звука. Теперь он не видел, но чувствовал, тепло, где-то рядом, очень близко, как дыхание на шее, но не угроза – а воспоминание. Под ногами не было пола – только ощущение опоры. Пространство дышало, пульсировало. И тогда вспышка, он держит чью-то руку, мягкую, дрожащую. Слова звучат – но не в ушах, а внутри:
– Пока ты помнишь, я существую.
Он сжал руку сильнее, и тогда мир загорелся. Вокруг – бескрайняя белая комната, без потолка, без стен, только он – и в центре, стол, накрытый тканью. На нём – ещё одна записка. Он подошёл, развернул, бумага теплая, будто её только что держали.
"Первое чувство, которое ты забыл – это привязанность. Ты выжил, но потерял. Помни: чувства – это клей реальности."
Он смотрел на слова, и в груди сжалось, не от боли, от узнавания.
– Я кого-то любил… – сказал он.
И в этот момент за его спиной кто-то вздохнул. Он замер. Вздох позади не был враждебным, но в нём не было и жизни. Это был отголосок, как эхо чувства, слишком долго запертого внутри забытого места. Он слышал: шаг, один, и снова тишина, не мёртвая, а ожидающая. Он медленно опустил лист на стол. Пальцы дрожали не от страха – от непонимания: что страшнее – не помнить, или вспомнить слишком много? Вокруг всё стало бледнее. Стены, которые не были стенами, начали исчезать. Пространство расползалось, как сон после пробуждения. Только он – и это чувство:
"Ты не один. Но кто здесь?"
Он медленно вдохнул, пытаясь услышать хоть что-то ещё. И в этот момент – шорох ткани. Как будто кто-то рядом поправил плащ. Или расправил крылья. Он сжал кулаки. Он обернулся – медленно, как будто за ним стоял не человек, а сама истина, которую не хотелось знать. И он увидел… фигуру. Сначала – силуэт. Тонкий. Чуть согнутый. В плаще или мантии – ткань будто дышала тенями. Лица не было. Вместо него – размытая маска света и пепла, которая шевелилась, как вода. Но в глазах – чёткий, узнаваемый свет. Тёплый. Странно знакомый. Как если бы кто-то смотрел на него с любовью – и с болью. Фигура не двигалась. Только смотрела. И голос, как шёпот за стенкой памяти, прозвучал не снаружи, а внутри: