[5]. Опыт анализа показывает, что если применить метод свободных ассоциаций, то есть разрешить пациенту рассказывать все, что приходит на ум, то в качестве главных персонажей его историй непременно появятся фигуры отца, матери, братьев, сестер. Как будто некая необходимость сковывает свободные ассоциации: чтобы говорить о себе, о самом сокровенном своем «Я», субъект должен рассказывать про Другого, от которого он происходит, и в итоге вынужден признать, что
бессознательное – это речь Другого. Все мы родом из прошлого, которое нас формирует, и оно же нас превосходит. Мы всегда зависим от того, что происходит с Другим, от слов Другого. Мы невольно являемся объектами в руках Другого, и наше будущее, как сказал бы Сартр, это будущее Других. И все же именно на фоне того, что нам предшествовало и нас определило, мы имеем возможность по-особому взглянуть на неповторимость своего происхождения, обособить себя и вернуть уникальность всего того, что мы унаследовали от Другого.
3. В этой книге проблема наследия, того, что значит наследовать, проблема передачи желания является центральной. Книга о том, что остается от отца, не может не затрагивать тему наследования. Разве отцовская функция не отвечает в первую очередь на вопрос о том, как можно унаследовать способность желать, каким образом происходит ее передача от одного поколения к другому?
Всем нам по жизни встречались разные отцы, кровные и некровные. И мы знаем разных детей, своих и чужих. Нас создали наши отцы, а мы, в свою очередь, пытаемся сотворить что-то из наших детей. И все же мы не похожи ни на наших отцов, ни на наших детей. Наследование предполагает особое движение между отождествлением и разотождествлением. Но это ни отождествление, ни разотождествление. Скорее это разотождествление, которое предполагает, что отождествление уже произошло, и отождествление, требующее разотождествления. Об этом напоминает Фрейд в своем труде-завещании «Очерк психоанализа», цитируя знаменитую фразу Гете: «Что дал тебе отец в наследное владенье / Приобрети, чтоб им владеть вполне». Что это значит? Чтобы использовать Отца, надо научиться обходится без него. Но обходиться без него не значит аннулировать символический долг перед Другим. Научиться обходиться без него нужно для того, чтобы получить возможность им воспользоваться, а не отменить его существование. Но даже если бы мы захотели это сделать, решили бы аннулировать символический долг перед Отцом, попросту отменить его существование, то никоим образом не смогли бы им воспользоваться. Превратились бы в вечных сирот (опасность, которую хорошо разглядел Ницше), рассерженных и обиженных на Отца. В отделении от отца нет ненависти к нему, потому что умение обходиться «без» подразумевает использование, пересмотр отношения к наследству, согласие на него, восстановление,