Под его глазами – едва заметная ссадина. На губах – едва различимая усмешка.
Эва попятилась. Стукнулась спиной о мольберт.
И тогда заметила: на столе рядом лежала вторая чёрная роза. А под ней – новая записка.
«Ты открыла первую дверь. Дальше будет темнее. Но теперь ты не одна.»
Без подписи.
Она посмотрела на окно. Снаружи – ночь. И чья-то тень скользнула по стеклу, как дыхание, которого не должно быть.
Эва не закричала.
Она просто улыбнулась. Едва-едва. Как сестра на той картине, что так и осталась недописанной.
Глава 2: Сон о белом платье
Эва спала плохо. Ночь ворвалась в её разум так же, как Кай – без предупреждения, с ледяным прикосновением, оставляющим ожоги.
Сон пришёл внезапно. Как воспоминание, но чужое.
Белое платье развевалось на ветру. Луиза стояла на лугу, окружённая высокой травой, в которой плыли чёрные вороны. Небо над ней было нежно-серым, без солнца, без звёзд. В её руках – чёрная лента. Та самая, которую они вместе носили в подростковом возрасте, как знак сестринства.
Эва стояла напротив, но не могла приблизиться. Ноги будто вросли в землю.
– Ты помнишь, как мы клялись? – спросила Луиза. Голос звучал глухо, будто из-под воды.
– Помню, – прошептала Эва.
– «Никто не разлучит нас. Ни люди, ни время, ни смерть».
Эва кивнула, и слёзы потекли по щекам. Она не чувствовала их. Только внутреннее, медленно разрывающее сердце чувство – вины.
– Ты ушла… ты не попрощалась, – выдохнула Эва.
– А ты не спросила, почему, – с упрёком ответила Луиза.
Вороны вспорхнули в небо, как единая чёрная туча. Белое платье Луизы стало медленно окрашиваться в серый. Лента выпала из её рук и легла у ног Эвы.
– Он не тот, кем кажется, – добавила Луиза. – Кай несёт в себе нечто большее, чем боль. Ты должна узнать, кем он был, чтобы понять, кем ты станешь.
– Что это значит? – Эва крикнула, но ветер унёс её голос.
Луиза уже отступала, растворяясь в тумане. В последний момент она обернулась, и её глаза стали абсолютно чёрными.
– Не верь его чувствам… пока не узнаешь свою правду.
Эва проснулась резко, с криком. Комната была тёмной, но ей казалось, что кто-то только что вышел за дверь. Сквозняк качнул занавеску.
Она села на кровати, трясущимися руками провела по лицу.
На подушке рядом лежала чёрная лента.
Та самая. Из сна.
Эва смотрела на чёрную ленту на подушке. Её пальцы дрожали, но она всё равно взяла её в руки. Лента была настоящей – плотной, слегка потёртой, с ниткой, торчащей сбоку. Такая же, как в детстве. Та самая.