От еще одного скрежета девушка вздрогнула, а по спине поползли мурашки. «Наверняка, черт подшутить так решил, – подумала она, – завтрашней ночью отправлю его все звезды на небосводе пересчитывать! А то ишь, заняться ему нечем», – она заглянула под кровать, чтобы убедиться в своей правоте. Чертенок спал, подложив под голову руку, и забавно морщил нос.
Звук царапающих дерево когтей прозвучал со стороны входа, и все тело покрылось холодной испариной. Девушка чувствовала, как колотится сердце, как становится сложно вдохнуть.
– Эй, – шепнула она чертенку, сползая к кровати, – просыпайся давай! – Она коснулась его мохнатого плеча, чтобы разбудить, но чертенок лишь поморщился, повернувшись к ней спиной. – Да чтоб тебя!
В дверь забарабанили, и девушка замерла, не в силах сдвинуться с места. Даже от такого громкого стука черт не просыпался! Стук не прекращался, и Вела зажмурилась, ожидая, когда существо, не дождавшись, уйдет. Но за дверью послышался плач младенца, и сердце девушки сжалось.
– Откройте, всеми богами молю, – женский крик, надломленный, истошный, – впустите, прошу, оно приближается!
Воображение нарисовало растерзанную женщину, закрывающую своим телом ребенка, алую кровь на снегу. «Я должна им помочь», – Вела бросилась ко входу, борясь со слабостью в теле, открыла засов и распахнула дверь.
Женщина стояла, закрыв лицо темными волосами. Дыхание Велы перехватило, когда женщина, подняв голову, широко улыбнулась, обнажая два ряда острых зубов. Стрыга запрыгнула сверху, прижимая Велу к полу, раскрыла рот, расходящийся почти до ушей.
Вела почувствовала, как зубы впиваются в ее плоть, и истошно закричала, открывая глаза. Она не могла дышать, не могла пошевелиться, ночное платье прилипало к телу от холодного пота. Темное существо склонилось над ней, протягивая руки с длинными пальцами, скалилось в подобии улыбки.
– Что тут происходит? – Афоня выпрыгнул из-под кровати, вцепился в ногу существа, и тот от неожиданности отшатнулся.
Вела почувствовала, как легкие перестали сжимать невидимые тиски, и рвано вдохнула, сев на кровати. Она пыталась отдышаться, разглядывая ночного гостя.
– Это что еще за чертовщина?! – наконец спросила она.
– Я попрошу! – недовольно бросил Афоня, отцепляясь от ноги посетителя, – не чертовщина, а злой дух. – Он недовольно посмотрел на гостя. – Что здесь забыл, а? Ведьмой моей полакомиться захотелось? – Не дав существу ответить, черт перевел взгляд на Велу, махнул рукой в сторону гостя. – Вот поэтому я и не хотел тебе ту историю рассказывать! Баечник явился!