– Это ведь ты, Клара? Разумеется, дочка. Сейчас сделаем. Запишу на твой счет, – раздался из подсобки голос хозяина лавки. Минуту спустя он уже протягивал девушке завернутый в бумагу хлеб.
– Спасибо, – бросила девушка, схватила хлеб и, избегая встретиться взглядом с парочкой незнакомцев, умчалась прочь из лавки.
Да что с ней такое? Подумаешь, услышала разговор! Они, в конце концов, не сильно и секретничали. Любой мог услышать! И все-таки воспитанная в традициях добропорядочности и уважения чужой приватности Клара чувствовала, что нарушила правила этических норм, отчего ладошки до сих пор ощущались потными и холодными, а противный комок так и стоял в горле. Странная парочка, однако. Тот бородач не был похож на родителя мальчишки. Что же он делал в хлебной лавке вместе с ним? Лица и голоса не были знакомы Кларе, значит – приезжие. Еще одна странность! В их маленький городок редко кто приезжает. Сталкеров, копателей и собирателей не привлекало их скромное поселение, потому что ни довоенных заводов, ни заброшенных моллов, ни технологических свалок в окрестностях не было. Родители не без умысла выбрали именно это место, подальше от потенциальных интересов охотников за техно-реликвиями.
Погруженная в пучину размышлений, Клара внезапно обнаружила себя у порога своего дома. Однако во дворе ее ждал приятный сюрприз: Рики, ее ручной горностай, вернулся после почти двухдневного отсутствия. Накрывшие тяжестью бетонной плиты стыд и неясная тревога мгновенно рассыпались в мелкую крошку.
– Рики! Наконец-то! Ты заставил меня волноваться, дикий ты дверь!
Рики бросился в объятия хозяйки, прижался к груди пушистым тельцем и уткнулся прохладным влажным носиком в шею.
– Я тоже очень скучала. Ты охотился? Не сомневаюсь поймал-таки добычу, и не одну! Но уверена, ты не откажешься от миски молока…
Довольная Клара легко взбежала по лестнице на крыльцо и зашла в дом. Не такой уж плохой день по итогу.
Клара проснулась и выглянула в окно. Яркое солнце пряталось среди листвы ветвистых акаций, которые заботливо прикрывали хозяйку дома от слепящих лучей. Открыв настежь обе створки, девушка раскинула руки и вытянулась всем телом, а затем зажмурилась – один из лучей, несмотря на старания тенистых деревьев, светил прямо в глаза. Клара отодвинулась от окна, попробовала снова открыть глаза, но озорной луч никак не унимался и, видимо, хотел во что бы то ни стало ослепить ее!