Признание, что ты не остаешься невидимым для кого-то.
Она улыбнулась.
Не широко.
Не глупо.
Не больно.
Просто… улыбнулась.
Так, как улыбаются тем, кто не говорит лишнего, но всё равно рядом.
Он тоже улыбнулся.
Не своей легендарной, дерзкой улыбкой, которая могла разорвать любую тишину.
А другой.
Более личной.
Та, которую редко видели даже те, кто считал себя его близкими.
– Я думала, ты не обращаешь внимания, – сказала она немного позже.
– Я обращаю, – ответил он, опуская взгляд, прежде чем снова посмотреть ей в глаза. – Просто не показываю.
В его голосе не было защиты.
Только правда.
Тихая.
Но настоящая.
Когда они уже подошли к дому Джесс, Черри вдруг остановился.
Он поднял голову и посмотрел на Илана. Не враждебно – нет. Просто… внимательно. Решал, стоит ли доверять. Потом лизнул руку Джесс и тихо залаял, будто говорил: «Я думаю, он свой».
– Он меня не укусит? – спросил Илан, чуть улыбнувшись, хотя в его голосе проскальзывала осторожность.
Джесс опустила взгляд на пса, затем осторожно перевела глаза на Илана.
– Нет. Наверное. Он знает, что тебе можно доверять.
Они стояли у крыльца, где свет из окна мягко рассекал пространство между ними.
Джесс вдруг замедлилась. Остановилась.
– Спасибо, – прошептала она. – За то, что нашёл его.
– За то, что помог мне найти кого-то, кого я не теряла, – добавила она чуть позже, почти шёпотом.
Илан молчал.
Не потому что не знал, что сказать.
А потому что знал: лучше промолчать, чем разрушить тот самый момент, когда она сказала больше, чем собиралась.
Капли воды, оставшиеся с вечера, блестели на деревянных перилах.
Черри тихо заворочался, положив голову на лапы.
Илан сделал шаг назад.
– До встречи, – сказал он, глядя ей в глаза.
– До встречи, – ответила она, почти не шевелясь.
Осень
Осень в Карлтоне наступила неожиданно – как будто кто-то стёр лето одним движением руки. Сначала дни стали короче, потом похолодало, а затем воздух наполнился запахом земли после дождя и чем-то ещё – древним, почти духовным. Это был тот самый момент, когда город начинал задумываться о себе. Он сбрасывал последние остатки радости, прятал их глубоко в землю, чтобы весной снова расцвести.
Листья деревьев постепенно меняли цвет – от зелёного к золотому, от жёлтого к бордовому. Они шуршали под ногами. Дождь стал чаще навещать улицы, но он не бил стеной – просто шёл, капля за каплей. Утро было прохладным, туманным, с таким светом, который казался слишком мягким для реального мира.