«Я предлагаю нам объединиться, – закончил Финч. – Забыть о том, кем мы были там, на Земле. И подумать о том, кем мы можем стать здесь. Вместе. Возможно, у нашего путешествия есть цель, о которой мы пока не догадываемся. И наша задача – быть готовыми к ней.»
Он замолчал. Некоторое время на палубе царила тишина, нарушаемая лишь тихим гулом систем корабля. Затем Хлоя робко произнесла:
«Алистер… вы думаете… вы думаете, у нас действительно есть шанс? На что-то… большее?»
«Я верю в это, Хлоя, – ответил Финч с мягкой, ободряющей улыбкой. – Я верю в нас.»
Элиана смотрела на эту сцену, и ее сердце сжималось от дурного предчувствия. Голос разума? Возможно. Но сквозь этот разум слишком явно проступали нити искусной манипуляции. Финч был слишком спокоен, слишком подготовлен. Его речь была не импровизацией отчаявшегося человека, а тщательно продуманным выступлением лидера, ведущего свою паству к неведомой, но им одним известной цели. Он не просто успокаивал их – он формировал их волю, направлял их мысли.
«Он знает, – подумала Элиана с ледяной уверенностью. – Он знает, куда мы летим. И этот "Последний Эдем", о котором он туманно намекает, уже существует в его планах».
Она посмотрела на Лиама. Тот, как всегда, был непроницаем, но Элиана заметила, что он внимательно, не отрываясь, следит за Финчем.
Алистер Финч не стал дожидаться дальнейших вопросов. Он с той же мягкой улыбкой пожелал всем хорошего «дня» и удалился, оставив их наедине со своими мыслями и теми семенами, которые он так искусно посеял в их сознании.
Элиана чувствовала себя еще более одинокой. Если остальные поддадутся его влиянию, ее тихая оппозиция, ее стремление докопаться до правды об «аварии» и странном протоколе «Омега» окажутся гласом вопиющего в пустыне. Голос разума Алистера Финча был слишком соблазнителен в их отчаянном положении. Но Элиана не могла отделаться от ощущения, что этот разум ведет их прямиком в новую, еще более изощренную ловушку.
Глава 5
Речь Алистера Финча не принесла Элиане успокоения, напротив – она лишь укрепила ее в мысли, что слепо доверять его словам равносильно добровольному погружению в искусно расставленную ловушку. Подтверждения Лиама Беллвезера о внешнем сигнале, активировавшем «Омегу», и о том, что «Икар» не дрейфует, а следует по четко заданному вектору, тяжелым грузом легли на ее душу. Финч же в своей речи обошел эти факты с такой изящной небрежностью, что это не могло не вызывать подозрений. Он явно знал больше, и Элиана решила, что больше не будет ждать, пока он соизволит поделиться крупицами своей правды. Ей нужны были собственные, неопровержимые доказательства.