темноте, и мои ноги так ослабели, что бежать нечего было и думать. Я
сглотнул и постарался, чтобы голос мой не дрожал.
– Кардинал Ришелье, – выдавил я, заикаясь, – я прошу совета! При жизни
вы были величайшим политиком Франции, несмотря на сан священника. Каким
образом достигли вы такой власти? Пожалуйста, поделитесь своим секретом,
чтобы я мог последовать вашему примеру.
– Ты?!
Привидение вытянулось до самого потолка, будто столб белого дыма.
Похоже, мои слова смертельно оскорбили его.
Затем призрак принялся бегать по стенам, как человек по полу. С каждым
кругом он становился все больше и больше, пока не занял всю комнату. Теперь
вокруг меня словно кружился неистовый смерч. Я отпрянул в сторону. Наконец
привидение произнесло:
– Тайна, которую я пытался раскрыть, останется таковой навсегда…
Привидение все еще кружилось по стенам подвала, но постепенно
истончалось, исчезая из виду.
– Сила лежит похороненной вместе с Карлом Великим. Я нашел только
первый ключ, я надежно спрятал его…
Призрак мерцал на стене, словно пламя, которое вот-вот погаснет от
сквозняка. Я вскочил на ноги и как безумный пытался удержать его, помешать
ему исчезнуть совсем. На что он намекал? Что за секрет лежал похороненный с
Карлом Великим? Я попытался перекричать шум призрачного ветра:
– Пресвятой отец! Пожалуйста, скажите мне, где искать этот ключ, о
котором вы говорите?
Привидение почти уже исчезло, но я еще слышал его голос, как утихающее
вдали эхо:
– Франсуа… Мари… Аруэ… И все.
Ветер стих, и несколько свечей снова загорелись. Я остался в подвале
один. Спустя долгое время я пришел в себя и отправился обратно в
студенческое общежитие.
На следующее утро я был склонен поверить, что все это – лишь дурной
сон, но сухие листья, прилипшие к плащу, и удушающий аромат склепа,
въевшийся в него, убедили меня, что все произошло на самом деле. Кардинал
рассказал мне, что отыскал первый ключ к тайне. По какой-то причине мне надо
было искать его у великого поэта и драматурга Франции Франсуа Мари Аруэ,
известного как Вольтер.
Вольтер недавно вернулся в Париж из добровольной ссылки в своем
поместье Ферне, якобы для того, чтобы поставить на сцене новую пьесу. Однако
большинство считало, что он приехал домой умирать. Почему этот сварливый
старый атеист, пишущий пьесы и родившийся через пятьдесят лет после смерти