Директор архива, Иван Сергеевич, невысокий, суетливый человек с вечно сбивающимися на нос очками, появился в дверях ее кабинета, выглядя взволнованным.
"Елена Анатольевна, вы готовы? Привезли первые партии коробок", – почти прошептал он, хотя вокруг не было ни души.
"Да, Иван Сергеевич. Готова". Елена отложила перо, чувствуя легкий трепет. Новая коллекция – это всегда шанс найти что-то уникальное.
"Прекрасно, прекрасно! Там уже… кое-кто ожидает", – Иван Сергеевич как-то странно замялся.
Елена подняла бровь. "Кто ожидает?"
"Ваш… эээ… напарник по проекту".
Сердце Елены сжалось. Напарник? Ей никогда не давали напарников на такие важные и кропотливые проекты. Она работала одна. Так было правильно. Так было эффективно. "Напарник? Кто именно?"
"Андрей Смирнов", – произнес директор, и это имя повисло в воздухе, как невидимая грозовая туча.
Андрей Смирнов. Независимый историк, журналист-расследователь. Человек, который писал громкие, часто скандальные статьи, срывая покровы с исторических личностей. Его методы были далеки от академической этики Елены. Он был харизматичным, дерзким и, по слухам, совершенно неряшливым в работе с источниками, предпочитая "чутье" фактам. Несколько лет назад у них уже был профессиональный конфликт из-за интерпретации одних и тех же документов. Елена тогда выиграла в академическом споре, доказав его неправоту, но Смирнов остался на коне благодаря своей медийности.
"Смирнов?" – Голос Елены стал ледяным. "Но почему он? Это же… это научная работа, а не газетное расследование!"
"Понимаю, Елена Анатольевна, понимаю вашу обеспокоенность", – зачастил Иван Сергеевич, поправляя очки. "Но таково условие передачи коллекции. Наследники Вронской настояли, чтобы к работе был привлечен независимый исследователь. У них, видимо, особый интерес к… некоторым аспектам жизни Элеоноры Федоровны. А Смирнов… ну, он умеет копать. И у него есть определенное доверие со стороны потомков. Придется найти общий язык. На благо дела, так сказать".
На благо дела. Елену передернуло. Общий язык со Смирновым? Легче было найти общий язык с Наполеоном Бонапартом через его письма.
"Пройдемте", – вздохнул директор, уже разворачиваясь.
Они направились в специальное хранилище, где уже ждали массивные деревянные ящики и картонные коробки, с наспех написанными маркером номерами. И рядом с этим хаотичным нагромождением, совершенно неуместный в этой обители порядка и покоя, стоял он.