Вывод – все мужики козлы. И этот, что на джипе, не то, что как все, он просто наиглавнейший козёл, о чем я прекрасно знаю. И солнце сволочное жарит, уже волосы высохли, а до посёлка идти и идти. А в машине кондиционер… Но я не сяду. Ибо Хабаров в одних штанах, то ещё испытание. Я его конечно ненавижу, но хорош же гад, этого не отнять. А я не помню даже, когда у меня последний раз секс был. Так что для сохранности моего целибата и моей совести топаем пешочком.
– Вот упрямая…
Будто не знал раньше. Не была бы такой упрямой, сдалась бы под его натиском ещё в первый же месяц нашего знакомства. А потом рыдала бы, как Света, Лиза, Катя… как все девочки, что прошли через Хабарова. Я многих самолично утешала, пытаясь убедить, что Марк это отнюдь не лучшее, что было в их жизни. Они не верили. Как что-то или кто-то может быть лучше Хабарова? Нет, я список его побед пополнять не желаю. Ни тогда, ни тем более сейчас.
Джип Хабарова посторонился, пропуская другую машину, которая сразу же возле меня притормозила. Такой же уазик, как у меня, за рулём Виталик, молоденький агроном, мне в помощь, только из универа приехал, на дипломе чернила ещё не обсохли.
– Теть Люб, – крикнул парень в окно. – Давайте подвезу!
Сзади раздался смех, черт, Хабаров все слышал! И да – ну, какая же я тётя, я же Виталика старше меньше, чем на десять лет! Но мне и правда жарко, а другой машины может и не быть, поэтому в машину я сажусь. Хабаров догоняет нас и едет вровень, косится. Я демонстративно расстегнула две пуговицы на рубашке, лифчика на мне нет, а грудь у меня отличная, после грудного вскармливания даже лучше стала. Пусть оба знают, и малолетка со своей тетенькой, и обнаглевший хам миллионер.
– Виталь, – позвала я. – Как тебе у нас после города?
На сиденье откинулась, правда особого изящества не вышло, и чуть ворот рубашки приоткрыла, словно от жары спасаюсь, томно ладошкой обмахиваюсь. Актриса блин, погорелого театра.
– Хорошо, теть… – и тут он ко мне голову повернул. Сглотнул сразу, занервничал, ещё бы, в его возрасте, наверное, вместо мозга гормональная каша. – Любовь Яковлевна…
– Вот и славненько, Виталик, – отозвалась я, поняв, что сдулась. – Возле перекрёстка мне останови на Советской.
Не выйдет из меня роковой соблазнительницы, если только вот таких молоденьких мальчиков до икоты доводить. Джип Хабарова взметнув шлейф пыли унёсся вперёд, а мы тихонько тряслись дальше. Приём я вдруг поняла, что уазик Виталика дребезжит гораздо меньше, чем мой, вот же засада! Сижу, стараюсь не завидовать, благо ехать осталось – дома уже видно. И чёрный джип, что ожидает на въезде. Виталик высадил меня, я пошла до бабушки за ребёнком – хватит с меня такой работы. Иду, слышу, как подъезжает сзади Хабаров, тихонько, словно крадётся, только движок урчит довольно. Да уж, это не мой древний уазик.