– Разве дочь человека может иметь привлекательность? Словам Мастера Олерана уже две тысячи лет, но они остаются актуальными и в наши дни. «Ущемленные красотой и разумом смертные полны зависти, жадности и наглости».
– Мастер Олеран говорил кое-что еще. «Не судите полуэльфов за их зов крови». У нас с тобой, брат, разные вкусовые предпочтения. Часть моей природы склонна видеть в людях то, чего не видишь ты.
– Это умственная ограниченность, с которой ты должен бороться. В конце концов, пора определиться, чьей расе ты хочешь принадлежать. Ты провоцируешь недобрые мысли своим поведением. То пропадаешь в грязных людских городишках, то флиртуешь с эльфийками. У Нарамакила завидное терпение, но Исилиэль обзаводится приятными знакомствами и получает знаки внимания от достойных эльфов.
– Исилиэль потрясающая, – улыбнулся уголком губ Риандельэлиен. – Я знаю, как сильно ты, Велая и Нарамакил хотите нашей свадьбы. Но она достойна лучшего, а не полуэльфа с духовной нищетой и плотскими слабостями.
– В твоем голосе я слышу сарказм, Риандельэлиен. – Анарендил перелистнул еще одну страницу. – Завтра Осенний Эквинокций. Я приготовил тебе особенный подарок и надеюсь, ты проявишь смиренномудрие, приняв его. Не забывай, я желаю тебе лучшего, вопреки твоему маленькому изъяну.
– Твоя удивительная способность завуалированно оскорблять меня достойна оваций, брат. У меня для тебя тоже будет подарок, который, надеюсь, заставит тебя задуматься о своем несправедливом ко мне отношении. Эста йхи1.
– Ми йхи2.
На этом их обмен любезностями был окончен, и Риандельэлиен покинул библиотеку.
У меня остались смешанные чувства. Отчасти его было жаль. С самого детства ему приходилось жить в окружении самовлюбленных эльфов. Несложно представить, сколько оскорблений и унижений он вынес. Но Риандельэлиен не воротил нос от Дыхания Жизни, пользовался всеми благами и привилегиями эльфов. Значит, хоть наполовину причислял себя к ним. А мы – те, кого они с радостью называли смертными, на дух их не переносили.
Вернув себя к цели своего визита, я продолжила прогулку, дожидаясь, пока последний эльф не уляжется в теплую, мягкую постельку. Лишь Риандельэлиен остался безутешен. Занял софу с резным изголовьем в одной из малых гостиных и, бесцельно глядя в окно, был глубоко задумчив. Видимо, понял намек брата. Раз тот выразил надежду, чтобы Риандельэлиен не отверг подарка, логично, что этот самый подарок может ему не понравиться. Даже я,