– Помнишь, как чуть не…
Мое зрение помутилось. В ушах зазвучал гул, будто кто-то кричал из-под толстого слоя воды. Костер вспыхнул ядовито-зеленым – цветом, который Трактат называет "оттенком прорыва", признаком того, что барьер между мирами истончается.
В пламени я увидел видения:
Свой собственный погребальный костер, сложенный из книг с моим именем на корешках. Каждая книга была написана на языке теней, который, согласно древним текстам, использовался для записи судеб.
Босые ноги, покрытые чернильными ожогами – следствие контакта с "живыми чернилами", описанными в запрещенной главе Трактата. Такие ожоги не просто повреждали плоть, они переписывали саму сущность человека.
Теней, шепчущих на языке, который не должен существовать, их рты растягивались неестественно широко, обнажая строки текста вместо зубов. Этот феномен подробно описан в "Кодексе Искажений" – священной книге культа Валтаара.
– Он не врет.
Голос раздался справа, выдернув меня из видения. Лучник в потертом капюшоне натянул тетиву лука, обмотанного темными волосами. Согласно "Гримуару Кровных Уз", такое оружие создавалось через ритуал связывания, где волосы погибшего родственника позволяли стрелам находить цель в любой реальности.
– Вижу по глазам. Он болен. Чем-то… не отсюда. Чем-то древним.
Лучник, которого я позже узнаю как Ардена, носил на шее амулет Круга Тени – расколотый кристалл, в котором плавали чернильные облака. Такие амулеты выдавались разведчикам Гильдии, позволяя им видеть искажения в ткани реальности.
– Спасибо, Арден, – я сглотнул ком в горле, ощущая, как амулет под рубахой пульсирует в такт моему учащенному сердцебиению. В Трактате такая синхронизация описывается как "резонанс проклятия" – знак того, что артефакт признал носителя своим проводником.
– Это не просто проклятие. Это… договор. И единственное спасение – в самом сердце Живого Леса.
Живой Лес, согласно древним картам Арканистов, делился на несколько зон:
Внешнее Кольцо – где дубы-архивы еще подчинялись законам природы Зона Искажений – где реальность начинала плавиться, как воск Чертополох – живая стена из колючих лоз, питающихся забытыми историями Сердце Леса – место, куда не осмеливались заходить даже самые отчаянные члены Гильдии
Ролан хрипло рассмеялся, и его смех звучал как лязг мечей: – Отлично! Еще один самоубийца с поэтичными фразами. Ты хоть знаешь, что в прошлом месяце там пропало семь групп?