И здесь мы должны сказать, что совокупление с человеком – вершина желаний всякого демона, будь он полу мужского или женского, ибо плоть человеческая, в отличие от плоти воплощенного исчадия, мягка, нежна, приятна на вкус и благоуханна. Однако, ни один, даже самый могущественный обитатель Пандемония, не в силах овладеть человеком против воли.
Да будет так! – сказал Az-ul, и, сотворив ложе из тигриных шкур, получил обещанное.
И Хэль от этой связи понесла…
Ṫ
И вновь я позавидовала простецам. Теперь мои чудесные коготки мешали орудовать пилой и топором.
Для выполнения второго задания я должна была соорудить на Черном озере плот.
Черт знает – как его делать?
Впрочем, качество работы не имело значения, главное – чтобы он держал меня на воде.
И опять я была потная, грязная, запыхавшаяся и злая. Злая на саму себя, что я, оказывается, такая неумелая, и у меня – не руки, а крюки.
Впрочем, какой бы неумехой я ни была, к вечеру плот был готов. Можете себе представить – какое чудовище это было, и сколько гвоздей я загубила прежде, чем научилась вгонять их обухом топора в древесину.
Когда ночь опустилась на лес, я взяла найденный в сарае кусок медной проволоки и обвязала небольшой камень.
Положила камень на плот.
Оттолкнулась от берега шестом и поплыла туда, где поглубже.
На середине озера я обнажилась.
Холодный лунный свет окропил мои груди и плечи. Лоно мое окропил.
Я села на холодные влажные бревна и посмотрев на Луну, различила на ней очертания черепа – Мать устремила на меня свои пустые глазницы. Под этим суровым взором я не имела права на нерешительность.
Я взяла камень и, сделав несколько вдохов-выдохов, соскользнула в черную озерную воду.
Тьма.
Тьма, холод и ужас – вот что испытываешь, когда ночью погружаешься на озёрное дно.
Моя рука, та, которой я держалась за опутавшую камень проволоку, по локоть погрузилась в ледяной и густой донный ил. На мгновение мне показалось, что какое-то живущее здесь чудовище обхватило мою руку беззубой отвратительной пастью.
Омерзение.
Следующей напастью стал пронизывающий до костей холод. Даже когда выходишь голышом на трескучий мороз, холод не так пронзает тебя как здесь, в черных глубинах. На секундочку мне почудилось, что я оказалась в аду, в той части, что Krios имеет названье – в обители вечного хлада.