Их помолвили рано: ему было десять лет, ей – пять. До своего восемнадцатилетия де Велада не волновался на сей счет, потому что считал эту детскую помолвку несерьезной. Он был уверен, что сможет легко разубедить отца в целесообразности подобной женитьбы. Однако в год, когда ему исполнилось семнадцать, произошел целый ряд событий, предопределивших нежеланный исход.
В тот год Луис Игнасио несколько раз становился случайным свидетелем измен матери. В подростковом возрасте юный граф искренне восхищался ею. Маркиза де Велада была очень красивой женщиной. Даже больше, чем красивой. Она была изумительной! Es una real hembra, как в Испании говорят.[7] У нее было породистое лицо, великолепная грудь, роскошные бедра, длинные ноги и невероятно стройный стан. Она выглядела вампиршей, вальяжной львицей, способной соблазнить любого мужчину, на которого падет ее взор.
Луис Игнасио то и дело слышал летящие в ее адрес слова посторонних мужчин: «Вот это фигура!», «Вот это бюст!», «В ней больше соли[8], чем во всём Тихом океане!», «Она настоящая Анна Болейн[9]!», «Я бы с такой не прочь любовь закрутить!» – и вспоминал, как сам в детстве ждал материнской любви, равнозначной для него глотку воды во время жесточайшей лихорадки. Ее же отношение к сыну было больше похоже на мартовскую погоду: только приласкает и сразу покидает.
До того злополучного года Луис любил мать по-настоящему и при любом удобном случае всячески выгораживал ее перед дедом, который жену сына отчего-то недолюбливал. Когда юный де Велада узнал об изменах матери, сильно разочаровался в ней. Это стало для него серьезной психологической травмой.
К той поре в арсенале Луиса Игнасио было изрядное количество любовниц. Он отличался пылким темпераментом и необузданной потенцией. Де Велада впервые испробовал женское тело в четырнадцать лет, когда дед по отцовской линии сделал ему подарок в виде молодой, но весьма опытной куртизанки, обладавшей прекрасным телом и неплохими манерами. Она обучила юнца всем тем премудростям, которыми владела. Так что к моменту, когда Луис узнал подноготную матери, он собрал вполне приличную коллекцию женщин. Однако то, что юноша считал вполне оправданным и приемлемым для себя, ей простить не смог.
Маркиза де Велада оказалась крайне неразборчивой в связях. Одним из ее любовников был румяный франтоватый юнец с манерами муслиновой сеньориты