Уже наизусть знакомая тропа привела к черному пятну на зеленеющем фоне с вытоптанными вокруг него площадками. Но почему-то его неприглядный вид не отталкивал своей пустотой, а напоминал о необычном действе, разворачивающемся здесь.
– Спасибо тебе, куст. Я знаю, ты пожертвовал собой, чтобы я смогла достичь своей цели. Но ты еще оживешь и станешь пышнее прежнего, не сомневайся, – Лия-Адат глубоко вздохнула. Собираясь продолжить путь, подняла голову и заметила бегущую к ней Зилпу.
«Адат, куст не хочет нас отпускать, – откликнулась Тарбит, – все значимые события происходят именно здесь. Не торопись, позволь мне переговорить с девчонкой. Отдай мне управление телом» – Лия коротко вздрогнула, а дождавшись, когда запыхавшаяся служанка добежит до нее, тихо и медленно заговорила, самим своим тоном внушая спокойствие:
– Привет, Зилпа. Молчи. Три раза глубоко вдохни и выдохни. Нет, это только два. Еще раз, вдо-ох, вы-ыдох. Только не тараторь. Мужчин вчера проводила? Молодец. Ничего не растеряли? Умница. Щенки в порядке? Заулыбалась, значит Гила осталась довольна. Успокоилась? Теперь говори.
– Утром приходили мушкенумы, спрашивали тебя. Долго разговаривали с Лаваном, напугали его очень. Он не знал, что делать, бросился в комнату с богами, потом позвал Адину, с ней о чем-то совещался. Потом меня послал за тобой, велел немедленно возвращаться домой, а хозяйка передала, что тебе грозит опасность. Госпожа, а мушкенумы, там еще и жрец был, из–за противного Джераба явились?
– Просила ведь тебя, не тараторь. А что Иаков? Чем он занимается после разговора с отцом и ночной прогулки?
– Иаков после того, как вернулся с Лаваном, все рассказывал ему о каком-то своем боге, называл его Великим и Всемогущим. Говорил, что он командует всеми нашими богами и обещал ему, Иакову, свою защиту и покровительство. Еще говорил, что потомки его заполнят всю землю. Поэтому ему срочно нужно взять в жены Рахель и начинать выполнять заветы своего бога. А Лаван должен ему помогать, тогда ему тоже будет обеспечено благоденствие и счастливая старость в окружении внуков.
– Бери бурдюк на плечо и вперед. Не торопись, малышка, поговорим на ходу. – и мысленно обратилась к напарнице: «Все! Я возвращаюсь в извилину. Адат, ты еще помнишь походку прежней Лии? Бедная, несчастная Лия идет домой. После встречи не суетись, ничего не проси и не объясняй, с отцом я беседовать буду. С Адиной, если получится остаться с ней наедине, ты. Мать не должна пока почувствовать перемены. И не торопись, не показывай своего испуга».