О том, что любовь обеляет, шепнут у окна старики,
О том, что успех окрыляет, вскричит неотёсанный хам.
Укрой меня, тихая пустошь! Забудь всё, о чём я мечтал.
Сотри мои слёзы и выпей всю злость, что когда-то растил.
Кимвалом восславленной рези разбит очень хрупкий бокал.
Да будет небесная воля на каждый зажжённый фитиль!
Да здравствует праведный отклик, да здравствуют колокола!
Луч силы взыграл позолотой и вылил на мир свою плоть.
Великою солнечной мощью раздета вся зорь догола.
И люди теперь не чужие – с улыбкой взирает Господь,
Как я стою в судном рассвете, прикрыв оба ока от дум,
Ледащим, сухим выдыханием пророча великую скорбь.
Но тем и священнее жребий, чем тверже в раскрытии ум.
Когда я устану, придется услышать бравурную дробь.
Похоже, со смутой, как с миром, нам всем разбираться самим.
Кончается дивное утро, оно не вернется назад.
Что будет парить над землёю? Что станет с грядущим моим?
Куда упадет прах столетий, когда я закрою глаза?..
16.04.25.
В ресторане пасмурно и тесно.
Подле всех знакомых дыма скорбь.
Если б не поэзия, не песня,
Я б давно вогнал под орган дробь.
Что врагу не растянуть, как лапоть
На стопе, так это день Суда.
Господа, полно фальшиво плакать,
Будем веселиться, господа!
Демон рук притворствует за градом,
И считает звёзды косогор.
Что скитальцу жизнь? Одна награда —
Искры, ветер, реки и простор.
А на ваших толстомясых пальцах
Отпечатки душных вин и сеть
Комеража. Там, где раны – фальцы,
Там, где фальцы – рак, а там и смерть!
Думы, думы льют витиевато
Песни бардов прямо за столом:
– Чья рука в убийствах виновата?
– Виноват проклятый костолом!
Тот, что неглиже в Тайге скрывался,
Развевая копоть, как хаммам,
И ходить канатом порывался
Подле размалёванный кайман.
Господа, вы вкось и вкривь смеётесь
Над детьми, что в землю залегли.
Отчего же водки не напьётесь?
Поглядите, что вы навлекли:
Рядом с вами гостья из темницы,
Вставшая на паперти времён,
И её вмещает с колесницей
Наш родной пришкольный стадион —
Это смерть. И ей не предвещает
Ничего ни мир, ни дымный смрад.
Где-то сын семейства вырезает,
Но, прошу, никто не виноват…
– Виноват! Убийцы! Вам не выжить! —
После водки раскричался люд.
Не хочу я боле это слышать.
Потеснись, прошу, лесной уют.
За Днепром орудует «Орешник»,
Превращая в персть тряпьё флоэм.
Стало быть, молитвы листьев вешних