Иначе говоря, за всю карьеру это единственный случай непосредственного столкновения с насилием, которое вполне могло закончиться смертельным исходом – то есть убийством.
Убийство!
Это существительное звучит одновременно и напряженно, и всеохватно. В нем есть коварная острота ощущений и налет определенности, мешающие распознать тонкости, скрытые в самом простом определении: «противозаконное и преднамеренное лишение жизни одного человека другим». Мы не склонны обращать внимание на эти хитрые слова «противозаконное» и «преднамеренное». «Освобождающие от тюрьмы» оговорки легализуют причинение смертей – к примеру, солдатами или полицейскими – и разрушают представление о том, что с убийством все так однозначно, как подразумевает определение.
То же относится к понятию «убийца».
По моему опыту, убийство – понятие растяжимое, а убийцы разнятся между собой, как деревья в лесу.
Каждое преступление и сопутствующая ему психологическая картина – отдельный случай.
Мне ли не знать.
Всю жизнь я работаю c людьми, склонными к насилию. Конкретнее, с людьми, совершившими убийства и в том числе серийные, которые неизменно оказываются в центре общественного внимания. Это самые разнообразные представители. Я пил с ними чай, а бывало, что‑нибудь покрепче; заводил шутливые разговоры в их камерах; прямо в глаза называл их «лжецами» и «психопатами»; помогал отправлять некоторых за решетку или, что чаще, содействовал тому, чтобы они оттуда не выходили.
Некоторые стали моими друзьями, другие же были бы рады пришить меня. В любой момент.
Убийцы, детоубийцы, отцеубийцы, матереубийцы, сыноубийцы, наемные, массовые, серийные… Плюс те, кто применяет или готов применять насилие для достижения целей – похитители, взломщики, грабители банков и им подобные. Со всеми я знакомился в ходе работы. И они помогли мне прийти к несколько неожиданным выводам об убийстве как явлении и о людях, совершающих эти отвратительные преступления.
Как и убийство, насилие – понятие растяжимое. Оно не ограничено применением физической силы и может подразумевать угрозу расправы, словесную агрессию или причинение различных видов психологического вреда.
Беседуя с людьми, совершившими насильственные преступления со смертельным исходом, я получал уникальную возможность проникнуть в образ мыслей виновника. С некоторыми я начал разговаривать еще несколько десятилетий назад и продолжаю до сих пор.