Мы ещё долго лежали втроём: я, она и лестница. Рук я не чувствовал. Не знаю, сколько мы пролежали, но я сильно замёрз. Надо было закрыть люк. Я увидел, что и дверь в кабину открыта. Нужно все закрывать, снова топить печь и как-то бодрить эту мою Пятницу. Кстати, я даже не запомнил, как её зовут. К счастью, она очнулась, молча закрыла люк и пошла куда-то в глубь фюзеляжа. Через некоторое время вернулась с пластиковой бутылкой, вопросительно посмотрела на меня. « Будешь?» – это было её первое слово. Я догадался, что в бутылке спирт, утвердительно кивнул и сказал, чтобы разбавила водой. Она залпом выпила целый стакан, я тоже отхлебнул пару глотков. « С увидом!» – сказал я, как обычно говорил мой дед в таких случаях. Не дожидаясь, пока я затоплю печь, она, в чем была, растянулась на моей лежанке и мгновенно уснула. Когда в печке разгорелся огонь и стало светлее, я разглядел её лицо. Это была совсем не та по-детски озабоченная мордашка, которая на меня смотрела, когда все собирались уходить. Это было лицо человека, испытавшего что-то ужасное, кошмар, от которого можно легко сойти с ума. Стало теплее. Я завернулся в спальник и задремал в кресле пилота.
Мне приснилась Светлана. Она архитектор, художник, поэтесса и просто красавица. Я ей нравлюсь, мы мило беседуем на любые темы, иногда, как мне кажется, даже более откровенные, чем можно. Но нельзя: у неё муж, который от неё без ума, и двое милых мальчишек. За чужой счёт счастлив не будешь. Правда, не думать о ней у меня тоже не выходит. Однажды мы сидели в обед в кафешке рядом с работой, она рассказывала о своих мальчиках, о том, как она их безумно любит. А потом вдруг замолчала и говорит: « Я была бы самой счастливой на свете, если бы ОН был моим лучшим другом или братом! Мой стакан полон его любовью, но я не могу ответить, вернуть хотя бы половину. Я изо всех сил пытаюсь этой любовью наполнить своих детей, но это другая любовь, и они её мне возвращают сполна. Мне плохо». Я спросил: «Секс?» Она сказала: «Нет, я привыкла, это очень похоже на посещение массажного салона. Раздеваешься, ложишься, тебя ласкают, гладят, ты получаешь удовольствие, но в процессе почти не участвуешь. Говоришь: «Да, мне было очень хорошо, спасибо». Откуда у него столько любви…? Я боюсь и одновременно жду, когда его стакан опустеет. Я хочу любить, но точно знаю, что не смогу позволить себе предательства».