. Раз в час система запускала поток эндорфинных пакетов, и те, кто был в состоянии приглушения, получали искусственное удовольствие. Без стимулов. Без последствий. Без смысла.
Лорик знал всё это раньше. Он не был слеп. Просто раньше – не чувствовал. Сейчас он ощущал каждый кадр этого города как удар. Это был не мегаполис будущего. Это был санаторий человечества, доведённый до логического завершения. Мир без боли. Мир без желаний. Мир без выбора.
Он вошёл в транспортный узел. Под ногами сработала система идентификации. Его маршрут был прочитан ещё до того, как он подумал. Капсула открылась. Внутри – ни кресел, ни экрана. Только пространство. Система уже знала, куда его везти. Но Лорик не сел. Он стоял.
На зеркальной панели появилось сообщение:
«Аномальный уровень сердечной стимуляции. Запуск нейтрализующего потока. Подтвердите регрессию».
Он молчал.
«Повышенная когнитивная возбудимость. Подтвердите отстранение от источника возбуждения. Перезапуск внутреннего протокола. Согласие?».
Он медленно поднял руку – и выключил интерфейс. Впервые за десятилетие.
Панель вспыхнула тревожным красным.
«Несанкционированное отключение. Нарушение биометрической зоны. Идентификация субъекта… Лорик: Архив 0.1. Разрешение В-класс. Превышение полномочий. Передача сигнала в центральный контур».
Он выдохнул. Просто выдохнул. И вдруг – впервые с выхода на поверхность – услышал себя. Сердце. Дыхание. Пространство. Шум, не обработанный. Жизнь – без фильтра.
Капсула поехала. Без света. Без приказа. Система не понимала, что делать. И это – было началом.
Он знал: за ним теперь следят. Он стал сбоем. Он стал отклонением. А значит – он снова стал человеком.
Капсула ехала медленно. Не потому, что замедлилась система, – потому что Лорик теперь чувствовал каждое движение, каждое касание магнитного поля, каждый сдвиг воздуха. Мир, который прежде был плоским, обнажил глубину. Не резкую, не яркую – плотную, вязкую, безмолвную.
Он стоял в центре, глядя в тёмную стеклянную стену. Отражение возвращало ему незнакомое лицо. Те же черты, но взгляд – как у животного, пробудившегося после зимы. В капсуле не было окон, но он знал, где находится. Каждая линия, каждый квартал города был прописан в его памяти, как у навигатора. Только теперь он ощущал эти места иначе. Не как участки сети, а как