Вениамин резко обернулся.
– Вы слышали?
Серафима не ответила. Она только заметила, как его зрачки расширились, словно в темноте за её спиной действительно что-то шевельнулось.
– Давайте начнём с начала, – тихо сказала она, беря блокнот. – Расскажите мне про ту дорогу.
А за окном дождь стучал всё громче, словно торопился замести следы.
Молчание.
Дождь за окном превратился в глухой шум, будто кто-то сыпал песок на жестяную крышу. Вениамин сидел, сжав кулаки на коленях, его взгляд скользил по кабинету, цепляясь за детали – трещинку в углу потолка, тень от лампы, дрожащую на стене, слишком яркую обложку книги на полке.
"Не надо было сюда приходить" – пронеслось у него в голове.
– Вы сказали, она разговаривает с вами, – голос Серафимы был ровным, почти бесцветным. Не вопрос, а констатация. – Что именно она говорит?
Он резко поднял глаза.
– Вы не верите.
– Я не верю или не верю только тогда, когда это подтверждено. Пока я просто слушаю.
– Она шепчет… – он резко провел рукой по лицу, будто стирая невидимые чернила. – Моё имя.
– Ваше имя?
– Да. Но… – его пальцы снова сжались, ногти впились в ладони. – Не так, как его произносят люди. Будто… будто она знает его настоящее звучание.
Серафима слегка наклонила голову.
– А как люди произносят ваше имя?
– Вениамин.
– А она?
Он замер. Глаза расширились.
– …Она не произносит. Она поёт.
Тишина.
И вдруг – резкий скрип кресла. Вениамин вскочил, шагнул к окну, спиной к ней. Его плечи напряглись, как у зверя, уловившего запах опасности.
– Вы слышите? – его голос стал ниже, с хрипотцой.
– Что именно?
– Это… – он обернулся, и Серафима увидела в его глазах не просто страх. Ярость. – Она здесь.
Он сделал шаг к ней.
– Вы точно не слышите?
Его рука дрогнула – не тянется к ней, нет, но пальцы сжались, будто готовые вцепиться во что-то. В воздухе запахло адреналином.
Серафима не отклонилась. Не отпрянула. Она просто подняла взгляд и чуть склонила голову, будто рассматривая редкий экземпляр бабочки.
– Вениамин, – её голос остался таким же монотонным, но в нём появилась лёгкая металлическая нотка. – Если вы троните меня, я не смогу вам помочь.
А вам нужна помощь.
Он застыл.
– …Почему?
– Потому что вы пришли сюда.
Его дыхание сбилось. Рука разжалась.
– Я… не хотел…
– Я знаю, – она слегка кивнула. – Садитесь.
Он опустился в кресло, будто его перерезали.