Джон увидел воду на дороге, когда было уже слишком поздно. Та разлилась широким клином на прямом участке, где он по глупости увеличил скорость. Ударил по тормозам – машину занесло, она заскользила. Попытался выкрутить руль, но напрасно, машина потеряла управление, ничего уже нельзя было сделать. На полном ходу они слетели с дороги. Колеса скользнули по узкой полоске грязи вперемешку с галькой, капот нырнул в шелестящие кроны деревьев. Они могли бы врезаться в дерево – машина смялась бы в лепешку на обочине, и через несколько часов их бы нашли. Вместо этого они проскользнули меж стволами, как лезвие ножа. Это случилось совершенно беззвучно: лишь тарахтение мотора, шум дождя и протяжное царапанье веток о металл нарушали тишину. Они падали по крутому склону, сминая колесами папоротники и ломая молодые деревца; их несло к утесу над рекой, которого не было видно с дороги.
Избежав столкновения с последним препятствием – гранитным валуном размером со стиральную машину, – автомобиль полетел с утеса.
Подпрыгнул.
Завис в воздухе, словно подвешенный на ниточках.
Лучи фар, смотрящие на восток, на долю секунды замерли над лесом. В белом свете искрились капли. Кто-то из детей зашевелился и вздохнул во сне; дворники поползли вниз. Все произошло так быстро, что Джон не успел издать ни звука.
Правду говорят, подумал он, в конце все замедляется.
– Джулия.
Под весом мотора автомобиль накренился вперед. Фары высветили белую воду внизу и темные большие камни.
Они начали падать.
Джулия наконец повернула голову и посмотрела на него. Страх нарастал в ее глазах, как уровень воды в бассейне с голубой плиткой. Джон попытался протянуть ей руку, хотел успокоить, но шевелиться было тяжело. Если бы ремень так не давил на грудь… Он почти дотянулся.
Тон, которым он позвал ее по имени, испугал ее сильнее невнятного выражения на лице. Снаружи мир летел на них, кружась в кошмарном калейдоскопе. В голове промелькнула непрошеная молитва. Джулия молилась Богу, в которого не верила много лет, с самого детства. Богу своей матери, которого она отвергла. То была даже не молитва, а просьба, обращенная к тому, кто был намного могущественнее нее; в мимолетном воззвании она молила его о спасении.
Прошу, сделай так, чтобы я не просыпалась. Пусть это будет сон.
Падение ускорилось. Машина сменила уклон.