Ты стал Артёмом.
Прошли недели. Ты спал, кричал, ел. Всё, как у всех. Но в тебе уже начиналось движение. Что-то кипело внутри, как вода в кастрюле, забытой на плите.
Ты не знал, что у отца – долги. Что мать продавала обручальное кольцо, чтобы хватило на лекарства.
Ты просто рос.
И рос – с тихим ожиданием того, что однажды всё изменится.
Спустя месяцы…
Отец нёс тебя на руках – в первом твоём пуховичке.
Был январь. Хрустел снег.
– Видишь, Тем? Это мир. Он холодный. Но в нём можно жить. Если не дрожать.
Ты посмотрел в небо. Там проплывал самолёт, оставляя белую черту.
Ты не знал, что когда-нибудь тоже будешь убегать по этой белой черте – туда, где нет имени, где тебя никто не ищет.
Но тогда – ты просто дышал. Глубоко. Первый раз – осознанно.
Иногда, когда ты смотришь на старые фотографии, глаза мамы в роддоме будто оживают. На одной из них – ты, крошечный, на руках у неё, укутанный в синее байковое одеяло.
Ты не помнишь этот момент. Но помнишь голос.
Как будто он всегда был в тебе.
– Мальчик мой, ты родился. А я – снова стала живой, – шептала она позже, когда ты засыпал.
Детство было тёплым, как булочка, только что из духовки.
Твоя комната пахла игрушками и книгами. Мягкими, потертыми, как будто их тоже кто-то любил до тебя.
Пахло ещё чем-то – манной кашей и клеёнкой. Это был садик.
Ты помнишь свои синие валенки и то, как не хотел оставаться. Помнишь, как держал маму за руку и говорил шёпотом:
– Можно, я с тобой?..
А она опускалась на колени, гладила по макушке:
– Ты сильный. Я за тобой приду первой.
И каждый раз, когда за дверью её шаги стихали, ты закрывал глаза и считал до ста – потому что верил: дотерпишь.
А потом – сон на жесткой кровати, как будто в вагончике.
И вдруг – мамин голос. Настоящий. Возвращение.
Это было счастье.
А потом был первый день рождения. Маленький стол, гирлянда из картона, и твой торт с одной свечкой.
Ты дуешь на огонёк – и не с первого раза. Все смеются. Ты хлопаешь в ладоши.
– Мой взрослый мальчик, – говорит папа, и ты смотришь на него, не понимая слов, но чувствуя силу в его голосе.
На вкус – крем, как облако.
На ощупь – мамины руки.
На сердце – радость, которую не забудешь никогда.
Ты рос. Быстро. Не всегда счастливо. Но с огнём внутри.
И вот – школа.
Ты стоял перед огромными дверями, с портфелем, тяжёлым как броня.
Боялся. Но шагнул.