Самое интересное, что на всем объекте даже имени его никто не помнил – все называли этого странного человека просто Рыльским – похоже, на большее рассчитывать он и не мог, хотя ему было ни тепло и ни холодно, если бы к нему обратились вдруг по имени и отчеству. И с этим типом Кондрашкиной придется поговорить, черт побери?
Маргарита помотала головой, не веря в то, что только что уже твердо решила встретиться с этим человеком, который, по ее мнению, все-таки мог быть для нее полезен. Она взволнованно посмотрела на очередь, стоявшую перед ней, думая, что, находясь среди такого количества людей, она может еще больше навредить кубику, как бы смешно это ни звучало. Она хотела, было, уже развернуться и пойти прочь, но тут перед ней возникло лицо Надежды – раздатчицы.
– Что вам? – спросила Надежда.
Маргарита растерялась: она не успела даже взять себе поднос. Надежда решила ей помочь и стала подсказывать:
– Вам картошки? Пюре?
Маргарита кивнула.
– Салат с помидорами, или кукурузой?
Кондрашкина снова кивнула, и Надежда поставила оба салата на поднос, который был у нее припасен заранее. В довершении, она поставила на него компот и отпустила Маргариту.
Та подошла к свободному столику, все еще не понимая, как полный поднос оказался у нее в руках. Она села: мысли продолжали цепляться за злосчастный кубик, который был для нее сейчас центром Вселенной.
Итак, что может навредить кубику? Присутствие людей, несомненно, хотя в комнате отдыха он «вел» себя поначалу хорошо, а потом вдруг возник этот странный сбой. Что еще? Да, вроде бы ничего. Тогда остается только одно: нужно повременить с завтраком, и пойти в свою комнату отдыха, где был небольшой запас, который Маргарита припрятала вчера в холодильнике, будто чувствовала, что придется им воспользоваться. Там, в спокойной обстановке, она еще раз перезагрузит кубик, «успокоит» его кое-какими словами, а потом снова вернется к Штукку. Если же народ будет и в ее комнате отдыха, тогда она возьмет еду с собой, и побыстрее уберется оттуда. Единственным пристанищем тогда останется медкабинет, куда она и пойдет, если никто не помешает…
– Почему всё так сложно? – спросила она себя, устало поднимая глаза к потолку.
– Добрый день! – раздался голос, который показался ей ужасно знакомым – перед ней стоял Рокотов. «Черт бы тебя побрал!» – подумала Маргарита, секунду соображая, не ляпнула ли она это вслух. А, впрочем, все равно, что он о ней подумает: на ее лице и так было написано все отношение к этому выскочке, вдруг вообразившему себе, что он здесь главный.