И вот – мы уже по ту сторону стены. А этот усмехается и говорит, что мы, мол, только что ушли от того чудовища, и такие фокусы можно проделывать, пока не сядут батарейки. Что он имел в виду, я так и не понял, но, когда мы с ним прошли еще сколько-то километров, он снова вошел в стену…
Трясогузов замолчал, словно воспоминая, что было дальше. Старик не стал ждать и в нетерпении ткнул его в плечо:
– Ну, и?
Толстяк чуть поморщился и продолжил:
– А перед этим, значит, он сказал, чтобы я в эту вашу дверь ломился – через такое железо он, мол, не пройдет… Вот так я к вам и попал.
– Да, интересная сказочка, – сказал Николай Степанович, – тем более что я могу быть тому свидетелем.
– Что вы имеете в виду?
– А то, что здесь было как раз такое же голубое свечение, о котором вы говорите: ушел ваш дружок вон туда, – старик показал на обломки, сгрудившиеся возле стены напротив.
– Когда?
– Да где-то часа два или три назад: вы еще спали.
– Понятно, – кивнул Трясогузов. – А что он сказал?
– Ничего особенного: напугал меня только и всё.
Старик помолчал, будто что-то обдумывая, а потом добавил:
– Да, говорил он и про вас, и про костюмчик свой, а еще стрелял в то чудовище, которое за вами сюда припёрлось: Трифонова, вон, сожрало, как цыпленка.
– Вот этого я не помню, – тихо проговорил Трясогузов, закрывая глаза.
– Ну, еще бы: после таких потрясений всю память отшибет, – согласился старик.
– Да, – вздохнул Трясогузов. Одно было ему неприятно во всей этой истории: чудовище учуяло их, и теперь, наверное, караулит с той стороны двери.
– Знайте что, Николай Степанович, на вашем месте, я бы отсюда вообще не рыпался: эта тварь никуда не ушла – носом чую.
– Ну, вот мы и проверили обстановку снаружи, – кивнул старик. – Да, Королев?
При этих словах Трясогузов вздрогнул:
– Как вы сейчас сказали?
– Что именно?
– Ну, фамилия вот эта…
– А – Королев! Он такой же новичок здесь, как и вы, только с первого уровня.
Трясогузов посмотрел туда, куда старик показывал пальцем, и увидел Петровича, как ни в чем ни бывало сидевшего около двери.
– Как бы мне тихонько отсюда уползти, – прошептал он.
– А что такое? – удивился старик. – Вы его знаете, что ли?
– Знаю, знаю, – пробубнил толстяк и отвернулся, но было уже поздно: Королев неспеша шел к ним.
– Ну, привет! – сказал он, обращаясь к Трясогузову.